Приветствуем, Бродяга! ------------ Приветствую тебя, Сталкер! Ну что стоишь? Проходи, не стесняйся. Мы рады любым гостям! ------------ Вход Регистрация
Ночь. Очень холодно. Жуткая метель, ветер, кажется, сейчас его подхватит и унесет в черное небо. Мороз кусает за лицо, за колено, а пальцы на ногах уже ничего не чувствуют. Прыщ над ним ржал, что он зимой в босонжках бегает. Говорил, что пальцы на ногах отрежут, или начнется гангрена. А у него, Миши, и выбор не большой. В чем ходил в детдоме, в том и сбежал. Теперь он здесь. На площади трех вокзалов. Москва встретила маленького бродягу очень неприветливо. Ему нашлось место здесь, среди таких- же беспризорников и попрошаек, как он сам. Вечно чумазые и оборванные, они кочевали по всей площади и отовсюду их гнали. Сначала Миша долго ходил, радостно озираясь. Он был счастлив, что, наконец, добрался сюда. Холод продолжал грызть коленку через прореху в штанине. Но, как оказалось, в таком большом и ярко освещенном городе ему нет места. Но лучше здесь, чем в детдоме, или в пустом, загаженном доме. Он теперь был сирота. Сильно пьющие родители не обращали на него никакого внимания. Потом, во время очередной пьяной драки, его мать схватилась за нож. Миша в сытом городе постоянно жил впроголодь. Тогда он пошел на первую кражу…
- Тихо. Не говори ничего - над проснувшимся Канюком навис неизвестный парень. Миша посмотрел на парня и оглянулся. Тлеющие угли костра давали много тепла, но ничего не освещали. Серп и Прокруст спали вповалку вокруг костра. Значит, это был Сеня, который должен был стоять на стреме. Канюк тяжело поднялся, и пошел вслед за Сеней, который тащил его за рукав. - Тебе чего - спросил Миша не слишком дружелюбно, когда они отошли метров на тридцать. - Привет тебе от полковника - сказал Сева и потом добавил - задание у тебя нервное, поэтому и решили меня обозначить, чтобы ты не раскисал. Я в любом случае тебя- бы прикрыл. - Спасибо, вот только нахрен ты меня и себя палишь? - повеселевший Канюк вмиг вспомнил о бдительности. - А ты в курсе, что тебя почти раскусили? - Миша подозрительно косился на спящих. - Догадываюсь, но что поделать? Тебе - же сложнее - Сева пожал плечами - в чем ты нуждаешься? - В покое я нуждаюсь - огрызнулся Канюк - если что, скажу. - Договорились, обойди лагерь с другой стороны и ложись на свое место. Не забудь ширинкой вжикнуть. Если кто проснется - ты, мол, в сортир ходил. Через двадцать минут подойду я сам.
Никогда еще, до этого момента, не открывали эту дверь пинком. От мощного удара затряслись стены. Полковник в бешенстве сорвал с себя берет и бросил его на стол. Все - таки Канюк оказался полным скотом. Ученые почти сразу сообщили о пропавшей группе исследователей. Все совпадало. И численность, и внешность, и экипировка. Здоровяк проверил эту информацию. Потом перепроверил. Надо было еще тогда прихлопнуть эту гадину. Ведь знал - же, что это за фрукт… В распахнутую дверь зашел майор с очередным докладом в папке и застыл, увидев своего руководителя в душевном раздрае. Полковник сидел в своем кресле и, про себя, крыл матом и своего агента и себя самого. Майор постоял в дверях, затем, спросив разрешения, прошел в кабинет и, козырнув, положил папку на стол. Майор, уже хотел развернуться, но полковник его остановил: «Подожди Толь, присядь».
Полковник встал и закрыл дверь, а майор присел на краешек мягкого кресла с прямой, как струна, спиной.
- Да ты, Толь, располагайся - устало махнул рукой здоровяк - мне нужно с тобой посоветоваться. - Слушаюсь - отчеканил майор - товарищ полковник, если я могу… - Без чинов. Хочешь чаю? Мне тут очень вкусный чай привезли из Китая. И устраивайся удобней. - Хорошо. От чая не откажусь. Когда они уже, прихлебывая, пили ароматную жидкость, здоровяк спросил своего ординарца: «Слушай Толь, у меня тут дилемма. У меня есть один агент. Может, ты его помнишь? Это тот самый бандюк, которого ты конвоировал, который своего главаря приволок ». - Да. Я его помню хорошо - майор уже представлял, о чем пойдет разговор. - Ну, так вот. Эта гниль подставила ученых, чтобы срубить денег по - легкому.
Майор вежливо кивнул. Он это уже знал, потому что, был посвящен во все тонкости всех операций, которые проводил полковник.
- И теперь я не знаю, как быть. Я решил ликвидировать этого червя. Майор опять одобрительно кивнул. - Вот только не знаю, когда это сделать - продолжал здоровяк - сейчас? Или подождать, когда тот вытащит Каравая? - С вашего разрешения - проговорил майор, игнорируя скривившееся при этих словах лицо начальника - я не очень уверен в том, что, настолько непредсказуемый человек, как Канюк, способен провести задуманную операцию по расписанному плану, и довести его до запланированного конца. Наш расчет был на то, что Канюк является человеком, а не животным - добавил майор, чтобы с одной стороны поддержать своего шефа, а с другой, сгладить свое высказанное мнение, чтобы оно не выглядело, как критика действий руководства.
- Как это проделать? Может дать команду Семену? Ему, как раз, завтра в дозор. А заодно и Прокруста с Серпом? - размышлял вслух здоровяк - Можно попробовать. Подготовить вертолет со спецназом, на всякий случай? - поинтересовался майор. - Да. Пусть будет. И Сеню прикроет, в случае чего, и вытащит его, когда тот «поработает». - Будет исполнено.
Канюку опять снилась холодная Москва. Он проснулся поздно вечером и пошел за угол, по нужде. Когда он вышел из - за угла, то увидел фигуру с длинным пистолетом в руках, который направлялся к нему. Неизвестный вскинул руку с пистолетом, и отпрянувшему за угол Мише обожгло ухо. Миша выхватил свой пистолет, машинально отметив, что у противника пистолет с глушаком. Он давно увидел проем окна, которое находилось метрах в двух с небольшим над землей. Сеня, держа под прицелом угол, застыл с другой стороны угла, прильнув к стене. Подкравшись вплотную к углу, Сеня резко выглянул за поворот с пистолетом наготове. Там никого не оказалось. Сеня начал тихо, но быстро, идти вдоль стены, осматривая окрестность. Сверху на Семена спикировала тень, проломив тому череп в полете рукояткой огромного пистолета. Все - подумал Миша осматривая Сенин труп - полковник решил меня зачистить, по крайней мере, он меня точно ухлопает, если узнает, что его соглядатай убит. Значит, надо уходить.
Канюк к лагерю волок за руки коченевшее тело, когда наткнулся на Прокруста и Серпа. Те стояли с оружием в руках.
- Вот - сказал Миша - кажется, нашлась твоя причина постоянной «непрухи». Он меня завалить хотел. Гляди, какую он мне машинку подарил. Бесшумная. - Ах, ты проблять - прорычал Прокруст, с размаху ударив прикладом автомата Сене по голове. - Поздно его допрашивать. Я уже его обо всем спросил. Он на вояк работал - заговорил отдувавшийся Канюк. Тут вдалеке послышался ропот работающих лопастей вертолета. - Шухер - не своим голосом заорал Прокруст - уходим. Быстро.
Троица, побросав тяжелые рюкзаки, кинулась в лес. По лесу пробежали метров двадцать, потом застыли, прижавшись к стволам. Бежать по ночному лесу - самоубийство. Можно напороться на что угодно. Вертолет, с включенными прожекторами, задрав нос, резко затормозил над лагерем. По веревкам с вертолета десантировались пять человек и, прикрывая друг друга, начали осматривать лагерь и его окрестности. После высадки, вертолет развернулся в сторону троих, прятавшихся людей, ослепив тех светом. Прокруст приказал никому не шевелиться, когда из вертолета выскочили еще пятеро, и, разбившись в цепь, залегли. Вертолет, застыв на месте, продолжал заливать нестерпимым светом троицу.
- Засекли - прошептал Прокруст. И тут Канюк вспомнил о рации. Спецназовцы короткими перебежками начали продвигаться вперед. - Засекли - заорал Прокруст, открывая огонь. Серп, который подарил Мише в знак признательности свой украшенный витиеватыми узорами нож, вскакивая на ноги, начал азартно палить по вертолету.
Солдаты затрещали автоматами, но их перекрыл бас скорострельной роторной пушки вертолета. Щепки, вырываемые пулями спецназовцев, сменились кусками древесины. Стволы на глазах обгладывались, будто над ними трудилась добрая тысяча невидимых дровосеков. Прокруст, заливая все вокруг себя кровью, отлетел метра на два. Серп, пригибаясь, кинулся к своему атаману. Стволы, перерубленные пулями и снарядами, падали поднимая тучи пыли. Кроны над головой редели, открывая троицу беспощадному ночному небу, и весящему в нем вертолету.
- Вставай - орал своему пахану Серп - уходим. Прокруст, открыв глаза, увидел склонившегося над ним обеспокоенного Мишу Серпа без маски. За Серпом стоял Наст с задумчивым лицом. Потом Наст сделал невозможное. Он достал свой Desert Eagle и, приставив дуло к затылку Серпа, нажал на спуск. Стихнувший на время обстрел грянул с новой силой.
Бездыханное тело Серпа упало на Прокруста. Канюк перевел свой ствол на Прокруста и опять нажал на спуск. Миша достал из кармана тезки паспорт, в свою очередь, положив на то место свой. Потом Канюк положил в другой карман Серпа рацию, нацепил на шею того крест с ладанкой, а в руке убитого зажал пистолет. Потом, выстрелив еще пару раз в сторону облавы, побежал в черную чащу. Позади что- то зашипело. Быстро приближавшееся шипение завершилось оглушительным взрывом. Миша на бегу ухмыльнулся: ну теперь сам Бог не отличит, кто есть кто, только - бы не гробануться по дороге из этой задницы.
Железная дверь в подпольную типографию была никак не тоньше сейфовой. Канюк уже здесь был. Когда - то этот подвал использовался для других нужд, но теперь тут жил и трудился старичок, который сделал Канюку документы на Наста. Когда старческий голос спросил мол,"кто пришел"? Миша, как и в прошлый раз, прошептал "от полковника". Дверь открылась весьма быстро и тихо - ее открывал хитроумный механизм. Седой, как лунь старичок все с той- же вечной вежливой улыбкой сообщил Канюку: "Он мне ничего не говорил, о том, что пришлет человека. Он меня до этого момента всегда предупреждал".
- Мда - ответил Миша - не исключено, что он попросту забыл. У него сейчас дел не в проворот. - Да - старичок, кажется, совсем не опасался незваных гостей - я что - то такое слышал. Ну что- ж проходите, располагайтесь. Чем могу быть полезен? - Вы не могли - бы мою фотографию присобачить на этот паспорт? Это не очень сложно? Старичок фыркнул: "Это займет пол - часа максимум. Судите сами, насколько это сложно. Посидите здесь, скоро ваши документы будут в порядке".
Канюк присел на табурет. Комнатка, которая была и кухней и спальней и столовой и прихожей, была не прибрана. Старичок скрылся за дверью самой типографии. Миша кинул взгляд на подушку, которая лежала на разложенной пастели. Подушка никогда не оставляет следов, а ему расследование не нужно. Если на трупе не найдут следов, то никому не придет в голову подозревать Канюка. Для всех своих знакомых он был мертв, и если честно, Мише совсем не хотелось их в этом разубеждать. А со стариком, тем более, в Зоне, может случиться все, что угодно.
Через десять минут появился мастер подделок со своим творением. Канюк поднялся с табурета на встречу старику и взял из сморщенных, покрытых синими венами рук, свой новый паспорт. - Удивительно - подумал восхищенный качеством подделки Миша - от настоящего и не отличить. - Нравиться - спросил у изумленного Канюка старичок - это еще что, молодой человек, вот когда полу- сожженные паспорта восстанавливать...
- А деньги? - продолжал заливаться соловьем мастер - вы, наверняка, считаете, что я подделывал деньги для обогащения? Нет, молодой человек - не давая Мише слова вставить тут- же ответил за него бывший фальшивомонетчик - я это делал, чтобы воссоздать это по - истине, творение искусства. Все эти защиты, водяные знаки, голограммы, нити, выпуклости... Это все было вызовом. Вызовом мне, молодой человек, моим талантам...
"Молодой человек" еще несколько минут слушал этот монолог, затем вспомнил о том, что дальше у него запланировано. Канюк поднес новый паспорт к глазам и нахмурился. Старик тут- же замолчал. Миша, продолжавший пялиться в идеальный паспорт не говорил не слова. Старик встревожился не на шутку и подошел к Канюку: "Что- то не так?" Миша с пренебрежительным выражением лица отдал мастеру паспорт и процедил: "Вы, о блистательный волшебник печатного дела, на страничку умудрились посадить кляксу. И что мне теперь говорить полковнику?"
- Не может быть - прошептал старик. - А вы на свету посмотрите - подсказал Канюк кивая головой на типографию. Стари с удивительным проворством побежал на рабочее место. Миша подошел к кравати, взял подушку и направился за стариком. Когда старик отвалиться - думал шедший с подушкой в руках Канюк - надо через часок ему легкие провентилировать, а то, хрен знает этого полковника.
Все прошло как по маслу. Миша вышел за железную дверь, и направился прямиком к Караваю. Механизм закрыл на замок внешнюю дверь. Старик лежал в своей постели. Теперь Миша стал Серпом, и улик, говорящих об обратном, не было. Надо просто избегать вояк. Поэтому человек с паспортом на имя Серпского Михаила Евгеньевича наотрез отказался войти в банду Каравая, чем не мало того удивил. Но вместо этого появилась договоренность о партнерстве и долгосрочном сотрудничестве. Вдобавок ко всему Миша оказал Караваю неоценимую услугу, предупредив того о опасности, грозившей от полковника. Эту информацию он, якобы, получил от Сени, который оказался гнусным предателем.
Каравай его принял радушно, но затем у него возникли вполне объяснимые сомнения в достоверности личности Серпа. Миша легко их развеял продемонстрировав "витиеватый" нож сурпа. А когда дошло дело до мастерства Канюку предоставили плененного раненого долговца. Миша только вошел во вкус, как вопли несчастного прервал выстрел Каравая. - Перебор Серп - сказал зеленый Каравай.
Так Миша окончательно утвердился в глазах Каравая.
- Бляха - подумал Миша глядя на оставшиеся два магазина - если так дольше пойдет, то мне придется идти "в штыковую". Его противником оказался сталкер - одиночка. Ничего личного. Никакой вражды. Просто столкнулись нос к носу, считай, в чистом поле, и началось... Сталкером - одиночке укрытием служили баки и часть бетонного забора. Канюку, в этом смысле, повезло больше. В его распоряжении были развалины, какого - то комплекса. Противник за забором затаился.
- Видать, у тебя патроны тоже не бесконечные - ухмыльнулся про себя Канюк. Миша опять решил сменить позицию. В соседней комнате был полумрак. Небольшую толику света давало одно единственное окно. Канюк, скрежеща битым кирпичом, стеклами и прочим мусором, подошел к окну и вдруг замер. В комнате был кто - то еще. Канюк навел на уродливую фигуру автомат. Существо не шевелилось. Миша, помня, что ему надо еще разобраться с куда более опасным врагом, вооруженным автоматом, не спешил открывать огонь, тратя драгоценные патроны. Он давно понял, что это была плоть. Плоть стояла в углу и ей некуда было бежать. Но она и не нападала. Или она была сыта, или понимала, что такое калаш.
Миша решил, что такое соседство ему не к чему. Поэтому он, держа на прицеле мутанта, начал отходить в следующую комнату. Тут было много окон и абсолютно пусто. Повеселевший Миша совсем забыл о предосторожности...
Его с хрустом выкинуло из комнаты в окно. Закричавший от дикой боли Миша кубарем покатился по траве. Когда он, отброшенный "трамплином", пролетал окно, ему ударом о косяки оторвало ногу и руку. Слабеющий от кровопотери и боли Миша увидел, как из окна "темной" комнаты выпрыгнула плоть и бросилась на него. Канюк попытался дотянуться до автомата, но тот лежал слишком далеко. Вдруг, скакавшее во весь опор существо покрылось дырами и брызгами собственной крови. У плоти подкосились ноги, и она тяжело рухнула на землю. К покалеченному Мише подбежал его бывший противник.
- Не говори ничего, береги силы - сразу сказал ему незнакомец. - Кто ты? Как тебя зовут? прошептал Миша глядя, как неизвестный спаситель перетягивает ему кровоточившие культи. - Костя я - ответил сталкер, вкатив Мише обезболивающего. - Хотя, некоторые зовут меня Жлобом- добавил он введя "пациенту" стимулирующего. - Что случилось? Где моя рука и нога? - спрашивал Канюк не в силах удержать слезы. - Молчи - приказал Жлоб борясь с вновь открывшимся кровотечением - у тебя шок. - У меня не шок - заорал Миша - мне руку и ногу оторвало.
У Канюка началась форменная истерика. Костя, тяжело вздохнув, вытащил бутылку с хлороформом...
Миша опять видел вьюгу в ночном огромном городе. Он видел детдом с воспитателями и даже родителей, о которых и думать забыл еще когда в первый раз сел. Миша понимал, что видит сон вперемешку с воспоминаниями. Вот только ни с чем не вязалось ни хмурое, серое небо, ни легкая боль в колене и плече, ни тяжелое дыхание странного человека в странном, сером комбинезоне, который его, Мишу, куда - то везет на себе.
