Приветствуем, Бродяга! ------------ Приветствую тебя, Сталкер! Ну что стоишь? Проходи, не стесняйся. Мы рады любым гостям! ------------ Вход Регистрация
Старый псевдопёс чуял неладное. Что–то его сильно беспокоило в эту ночь. Выброс? Нет, был уже недавно и принёс его сородичам немало падали. Эта сладостная мысль и приятное чувство полного желудка на время затмила беспокойство. Псевдопёс встал на лапы и негодующе заскулил. Стая не обратила на него внимания, расслабленно нежась в лучах редкой Луны. Еда была вкусной, её предостаточно валялось в округе. О чём ещё может мечтать псевдопёс? Только о послеобеденном отдыхе и размножении, чем и не преминули заняться самые молодые. Старый псевдопёс понюхал воздух, и запах ему очень не понравился. Он залаял, высоко задрав голову. Что–то вспыхнуло в безоблачной высоте, и до ушей мутантов долетел далекий хлопок. Теперь волнение старого псевдопса передалось всем. Вдруг воздух рассекло завывание реактивных двигателей и, над головами разбегающейся во все стороны своры, пролетел, задевая верхушки высоких деревьев, пассажирский самолёт. Только старый пёс не бежал. В его глаза отразилось лишь удивление и яркая вспышка поднявшегося над лесом огня небольшого взрыва остатков топлива.
I
– Товарищ Скале... – генерал Драгомиров, командующий оперативным штабов объединенной группировки войск по вопросам Чернобыльской Зоны Отчуждения, поднёс к глазам очки и взглянул на фамилию, значащуюся в открытом документе, – Сколасовский, объясните мне подробнее то, что вы здесь описали, – он постучал очками по папке с грифом совершенно секретно, и исподлобья посмотрел на сидящего напротив человека в строгом деловом костюме. – Алексей Валериевич, – Сколасовский облизал пересохшие от переживания губы, – Подробнее, чем описано в докладе, уже некуда. Могу повторить слово в слово... – Прекратите язвить! – генерал сорвался на крик. – Я вас сюда не пересказ позвал спрашивать, а побеседовать с начальником отдела ПЗО ! Вы хоть представляете, какой резонанс может вызвать ваш доклад? – Да, понимаю. Однако других предположений нет... – Нет?! То есть вы хотите сказать, что кто–то проводит в Зоне опыты, а мы этого и не знаем?! – генерал глубоко вздохнул, осознав бесперспективность дальнейшего разговора с ученым, и продолжил спокойным задумчивым тоном, словно разговаривал сам с собой: – Ладно, разведка разберётся, что к чему. К какому варианту всё же склонны именно вы, Склифасовский? – Сколасовский, – поправил Драгомирова учёный. – Больше к артефакту, ибо электромагнитные возмущения были зафиксированы именно в момент появления на радарах ПВО пропавших лайнеров. Если бы работала установка, то однозначно были бы возмущения, которые хотя бы на доли секунды предшествовали подобным возмущениям, сопровождавшим самолёты. Такого этого не было. – Хорошо. Хотя, что в этом хорошего? – сам себя поправил генерал. – А как быть тогда с пропавшими пассажирами и экипажем? – К сожалению, наука пока не может дать ответ на данный вопрос. Есть множество теорий, однако, все они... – Ну да, ну да... Мы даже не знаем, откуда взялись гравированные аномалии и мутанты, – передразнил Драгомиров учёных, явно их недолюбливая. – Вот если бы провести детальное обследование территории… – Обследование было возможно только с воздуха. И с большим риском между прочим! – Ну, так пошлите отряд военсталкеров. – Не учите меня работать! Сам разберусь кого посылать. Вы лучше своими обязанностями займитесь и разберитесь с этой телепортацией. – Есть теории... – Опять теории! Всё это вилами по воде писано! – Драгомиров потряс секретным отчётом. – У нас было всего два дня для исследований, вместо, как минимум, трёх месяцев! О каких сейчас серьезных выводах может идти речь?! Генерал шумно выдохнул, понимая, что их разговор зашел в тупик: – Ладно, вы свободны. Алексей Валериевич подождал, пока из кабинета выйдет Сколасовский и поднял трубку телефона: – Начальника ГУРа ко мне!
***
В кабаке "У Зоны", что разместился возле границы Зоны отчуждения, негде было яблоку упасть от засилья посетителей в лице младшего и рядового состава, не преминувших выпавшей возможностью в лице свободного вечера отдохнуть от рутины армейской службы. Кабак почти ничем не отличался от многих подобных заведений: шумно играла популярная музыка, громко разговаривали уже подвыпившие завсегдатаи, любители одиночества тихо пили пиво за барной стойкой, юрко меж столами сновали официанты. За одним столом собралась компания, с жадностью ловящая каждой слово, выпущенное разящим перегаром ртом старшего лейтенанта войск ПВО Егора Гриценко. Вот уже второй день от него не отстают коллеги, щедро наливающие разговорчивому Егору новые порции спиртного, дабы услышать из первого источника о потерпевших в Зоне Отчуждения лайнерах. – И вот вижу, две точки на радаре вырисовава... вырисовываются, – лейтенант икнул и пьяно уставился на опустевший стакан. – Ну, чё дальше то было? – не выдержал кто–то из собравшихся вокруг Егора. – Да он дальше без водяры и слова не скажет. – Сань, налей ему. – Да он ща фейсом об тэйбл завалится! Смех слушателей затих, стакан вскоре наполнился до краёв и все с нетерпением стали ожидать продолжения занимательной истории. Лейтенант взял стакан и стал подносить ко рту, когда его руку остановила более сильная рука. – Какого хрена? – Гриценко злобно посмотрел в сторону нахала в штатском, помешавшего ему насладиться халявной водкой. – Майор СБУ Резников, – коротко представился незнакомец. – Старший лейтенант Гриценко, я полагаю? – Всё, представление окончено, расходитесь! – выкрикнул второй человек в штатском, пришедший с майором. Толпа с разочарованными возгласами быстро рассосалась, оставив старшего лейтенанта наедине с представителями службы безопасности, на которых Гриценко, вольготно рассевшийся на стуле, посмотрел исподлобья: – Я к вашим распоряжениям. – Лейтенант... – Я – старший лейтенант, – ударил себя в грудь Гриценко. – Будешь выпендриваться, тебе потом и младшего не дадут, – зло сказал майор, которому не нравился пьяный, от того и наглый тон лейтенанта. Егор подобрался и жестом указал на освободившиеся места, явно не желая больше показывать свою важность перед СБУшниками . Но майор отрицательно покачал головой: – Мы можем поговорить в другом месте?
***
Егор Гриценко вернулся за свой столик с хмурым выражением лица и очень плохим настроением. Стопка и бутылка водки стояли на месте и соблазняли лейтенанта залить злобу и боль, чем он и воспользовался, крякнул и закусил маринованным грибочком. Рядом проходила весёлая компания и хором невпопад пела песню из известного шпионского кинофильма: – ... свистят как пули у виска: мгновения, мгновения, мгновения... – О, Егорка! Чего такой грустный? – заметил одиноко сидящего лейтенанта парень из весёлой компании и подсел рядом. – Водка палёная попалась? – Привет, Славка, – Гриценко задумчиво покрутил стопку. – Да, млять, ходят тут всякие, достали уже. Вот, только что с СБУшниками беседовал, весь кайф испоганили. Уроды. – Это всё по лайнерам? – Ну да! – Егор глубоко вздохнул и огляделся по сторонам.– Я же подробнейший рапорт намалевал, меня допрашивали все кому не лень. Думал, всё, отстали, расслаблюсь теперь по полной. А они и тут меня нашли. – Старлей , а можешь описать их? – Та один майором Резниковым представился, серьёзный такой, плечистый, всё сверлил меня своими узкими глазами. Второй безымянный, не менее серьёзный, думаю в подчинении майора. Даже ударил меня, гад, – старлей, составив гримасу боли, потрогал левое плечо, и что–то вспомнил: – А тебе зачем? – Да так, просто интересуюсь, – Славик знал крутой норов майора Резникова не понаслышке и потому краткий рассказ Гриценко и нисколько его не удивил. – Интересно ему... Всем интересно! – Да ладно, Егор, не кипятись... – неожиданно в кармане Славы заиграла песня "Комбат" группы ЛЮБЭ, он вытащил потрёпанный мобильный телефон, посмотрел на экран и с растерянностью на лице ответил: – Лейтенант Золотарев слушает, товарищ полковник! Слушаюсь, товарищ полковник! Так точно, товарищ полковник, буду на месте через полчаса, – Золотарев озадачено шумно выдохнул. – Кажется мне пора. Увидимся, старлей. – До скорого, – старший лейтенант снова остался в одиночестве, крутанул на столе стопку и залпом выпил содержимое.
II
Просторный кабинет по современным меркам был обустроен по–старомодному. Большая, на всю стену карта Украины соседствовала с менее большой подробной картой Чернобыльской Зоны Отчуждения с разнообразными пометками из разноцветных кнопок. На противоположной стене висели портреты президента Украины и министра обороны на фоне двуколора украинского флага. Меблировка состояла из дубового рабочего стола и ещё одного стола попроще для совещаний со стульями, серого видавшего виды сейфа в углу рядом с креслом и густо уставленного документами шкафа. Завершал убранство кабинета красный ковер на лакированном паркетном полу. Слава Золотарёв сидел за столом для совещаний и с любопытством молодого человека рассматривал обстановку кабинета полковника ГУР. Лейтенант здесь успел побывать всего пару раз по служебным поручениям и до сих пор не может свыкнуться со–спартанской обстановке этого кабинета, хотя полковник без сомнения мог себе позволить более роскошные апартаменты. Дверь неожиданно открылась, пропуская спину полковника Кичука. Слава встрепенулся и резко встал по стойке смирно. – Серёжа, никого не впускай, скажешь, что совещание, – приказал полковник своему адъютанту и вошел полностью: – Здравствуй, товарищ лейтенант. – Здравия желаю, товарищ полковник! Лейтенант Золотарёв по вашему приказанию прибыл! – Присаживайся, – полковник прошел к своему столу никак не отреагировав на приветствие Славы, и, сев в кресло, стал с печалью в глазах изучающе рассматривать парня, вызывая у того смущение. – Ты знаешь, зачем я тебя вызвал? – Э... Это как–то связано с упавшими в Зоне самолётами, товарищ полковник! – сразу нашелся лейтенант. – Верно, угадал. А зачем тогда понадобился ты? – снова поинтересовался Кичук. – Никак не могу знать, товарищ полковник! – Я изучил твоё дело и решил, что твоя кандидатура наиболее уместна в одной, предупреждаю сразу, очень опасной операции. – Служу народу Украины! – Слава, оставим официальный тон, дело ведь здесь серьёзное. Можешь присесть. – Есть отставить, товарищ полковник! – Славик быстро сел и сложил на столе руки, словно прилежный школьник. – Хорошо, вернёмся к делу, – полковник, тяжело вздыхая, не спеша достал из ящика стола ключи, открыл сейф, вынул оттуда тоненькую папочку и пододвинул её к лейтенанту. – Вот список заданий, которые тебе предстоит выполнить. Ознакомься и хорошо запомни. Славик открыл папочку и увидел единственный листок с двумя подписями и штампом под грифон особой важности. Содержимое документа завладело всем естеством лейтенанта и ввергло в подобие шока, отчего пропустил мимо ушей полную сочувствия реплику полковника, которую в будущем вспомнит и долго не забудет: – Не робей, Слава, мы будем рядом.
***
Прошло два дня с момента встречи с полковником, а Славик всё ещё находился в некоем подобии шока от задания. С одной стороны его брала гордость, что именно ему выпала такая честь, и в случае успешного выполнения операции мог вполне ожидать внеочередного звания как минимум капитана. С другой стороны было чувство какой–то недосказанности и неопределенности, ибо в конце документа со списком важных заданий была приписка: "Подробная информация о месте операции находится в интернете. Посещение ИВЦ обязательно. На это полковник Кичук сказал только то, что список заданий Слава видел, поэтому, для лучшего вживания в роль и поддержания правильной легенды, другой служебной информации давать не положено. Статьи о Зоне Отчуждения из интернета ему не очень понравились ввиду некой их хмурости и пугающей лаконичности. Мутанты, аномалии, какие–то козни и проклятия Зоны – всё это казалось невероятным. И он туда едет, пусть не по своей воле, но едет. Что его там ждёт? Смерть? Слава? Почему–то вдруг по спине пробежал неприятный холодок. – Что, экстрима захотелось или решил покончить с жизнью своеобразным способом? Голос вывел Славу из состояния задумчивости. Разведчик недоумением уставился на подошедшего мужчину сорока лет в синей форме работника железной дороги. – Что смотришь? Можно рядом присяду? Слава согласно кивнул. В этом вагоне электрички был только единственный пассажир – он сам. – Вадим, помощник машиниста, – Золотарёв пожал протянутую в приветствии плохо отмытую от мазута руку. – Ты извини, просто этот поезд единственный, что едет известно куда и туда едут только для одной цели – попасть за периметр. Мне часто приходится шастать по поезду из одной части в другую и видеть разных людей, которые едут туда. И поверь мне, – помощник машиниста ближе наклонился к Славе, – оттуда редко кто возвращается этим же поездом. Нет, я не хочу тебя пугать, но просто подумай... – Помощник машиниста, подойдите в кабину машиниста, – разнесся по вагону с потолка плохо разбираемый на фоне потрескивающих помех мужской голос. – А чёрт. Ну ладно, – Вадим встал, – скоро конечная станция. Запомни, парень, что я тебе сказал, и я надеюсь тебя увидеть в этом же поезде на обратном пути. Отправление ровно через час после прибытия. Я не прощаюсь. Мужчина спешно вышел из вагона, а Слава теперь был ещё больше озадачен. Погулять по городку и вернуться с отчётом о том, что у него ничего не получилось? Золотарев даже не смог себе это представить. Он определенно должен хотя бы попытаться проникнуть в Зону Отчуждения. Да, это был страх перед неизвестностью, который вытеснялся ещё большим страхом перед ответственностью и собственной совестью. За окном железнодорожное полотно стала плодить близнецов, следующих за ней параллельно в том же направлении. Близилась крупная транзитная станция. Слава Золотарёв ещё раз прокрутил в голове полученную в интернете информацию. Он сначала удивился открытости и беспечности людей, рассказывающих о Зоне, как они там побывали, однако впоследствии понял, что большинство информации попросту устарело. Он читал форумы и выяснил, что он знает больше, чем весь интернет. Хотя, чем дальше он влезал в дебри форума, тем яснее становилось, что он зашел туда, куда надо – один из завсегдатаев сайта был проводником в Зону, явно себя не афишировал, но на личное сообщение ответил мгновенно со списком необходимых в пути вещей. Теперь Слава ехал в город с комендантским положением, чтобы встретиться с проводником в условленном месте. С собой он тащил не маленький, плотно набитый, рюкзак. Сам он был одет в гражданское, что бы не вызывать подозрений, хотя сам рюкзак должен заинтересовать хотя бы линейную милицию. Станция оставила на Золотарёве удручающее впечатление: обшарпанные серые стены и потолки, разнообразный мусор под ногами и, как всё временное, ставшее постоянным, коридорчик из сетки–рабицы, ведущий к оконцу бывшей кассы с надписью "Комендатура". В оконце его встретил неприветливый взгляд капитана российских войск, под юрисдикцию которых попал этот город. – Цель визита, – даже не спросил, а потребовал грубый голос капитана, беря протянутый Славиком паспорт. – Туризм. – Оружие, наркотики есть? – Только это, – Золотарёв дрожащими руками раскрыл рюкзак и выложил перед оконцем две литровых бутылки водки и пять баночек пива. Капитан сузил глаза, пристально посмотрел на парня, словно выискивая на его лице малейший намёк на обман, затем улыбнулся и махнул рукой, требуя передать стоящее перед ним спиртное через оконце. – Желаю приятно провести время, Станислав Николаевич, – сказал капитан и протянул Славе паспорт и вложенный в него временный пропуск. Золотарёв прошел дальше, вручил дежурному офицеру паспорт и пропуск. Тот быстро проверил и отдал честь, пропуская парня в город. Мимо, не обращая внимания на новенького, проехал джип ГАЗ "Тигр" с солдатами и скрылся за поворотом. В том же направлении полетел вертолёт Ми–28. – Кто–то, на, солдат задрачивает, на, – отвлёк парня от созерцания вертолёта на фоне редких облаков писклявый мужской голос. – Когда это уже закончится, на. Рядом стоял полноватый мужичок лет пятидесяти в светлых брюках, поддерживаемых подтяжками поверх безразмерной, синей футболки с малопонятными затёртыми надписями. Явный секонд хенд. Седину на голове плохо прикрывала бейсболка с прапором Соединенных Штатов. Украшали простоватое круглое лицо незнакомца старомодные, времён советского союза, усы. – Я местный таксист, дядя Жора,– протянул он в приветствии потную ладонь, – Добро пожаловать в Сити Семнадцать . Смех дяди Жоры оказался ещё более писклявым, чем сам голос, а живот от смеха вздрагивал как большое желе. Что–то Славу сегодня донимают чаще, чем это бывает обычно: то проводник, который помощник машиниста, то этот таксист. Дядя Жора ему не понравился совсем. – Прости, парень, – протирая от слёз глаза, но ещё не закончив смеяться, сказал Жора. – Старая шутка, а видел бы ты лица туристов, – и таксист снова залился хохотом. Слава молча развернулся и пошел по тротуару по пути проехавшего джипа. – Ей, парень, может тебя куда подбросить?! – крикнул вдогонку таксист, но Золотарёв не оборачиваясь, лишь отрицательно покачал головой. – Если что, ты всегда можешь найти меня здесь! Всё в городе говорило о том, что туризм здесь когда–то процветал, но сейчас о нём напоминали лишь облезлые вывески заброшенных магазинчиков, кафе и гостиниц с выбитыми или заколоченными окнами. В настоящем город был определённо беден. Однако одно кафе на перекрёстке всё же работало, и Слава направился к нему с намерением перекусить и отыскать проводника, подсказавшему, чем подкупить военных в комендатуре и где найти его самого. Кафешка имела название "Пьер Кюри ", однако за этим громким именем, по предположению Славика, крылась обычная забегаловка, скорее даже рюмочная. Однако лейтенант ошибся: кафе оказалось полноценным и ухоженным, не смотря на давно устаревшее убранство. В зале было пусто, лишь скучающий за барной стойкой человек, скорее всего хозяин заведения, вдруг оживился при виде Славы Золотарева. – Здравствуйте. Что–то желаете? – добродушно спросил хозяин. – Здравствуйте. Да, хотелось бы у вас пообедать. – Присаживайтесь за любой понравившийся столик. На месте вы найдёте меню. Слава сел за столик возле витрины, положил на пол рядом рюкзак и заказал комплексный обед, который был выполнен в течение десяти минут. Неторопливо справившись с недурным обедом, он подошел к бармену. – Можно вас спросить? – Да–да, конечно, для вас всё что угодно. – Я жду проводника, то есть проводник сказал, что бы я подошел к вам и... – Да–да, я всё понял, – не меняя добродушный тон, перебил парня бармен. – Он появится приблизительно через час. – Тогда пивка и солёных орешков. – Сию минуту. Славик прождал немного больше часа, убивая время просмотром телевизора, пульт от которого был любезно предоставленный барменом, прежде чем в кафе зашел во всём камуфляжном, словно охотник, человек, вышедший из такого же камуфляжной, но довольно старенькой НИВЫ. Он переговорил с барменом и подошел к Золотарёву. – Слава, я так понимаю? – Да. – Тогда вы поняли, кто я. Точка невозврата отсюда же в двадцать два ноль–ноль. Проводник молча быстрым шагом вышел в подсобную, оставив Славика наедине с думами, как скоротать столько времени. Бармен подсказал, что можно просто погулять по городу, оставив у него свои вещи, чем Золотарёв и воспользовался. В принципе, город ничем не отличался от тысяч других подобных городков Украины: такие же хрущёвки вперемешку с одноэтажными частными домами. Все они выстраивались вдоль улочек с типичным ямочным ремонтом, а чаще с отсутствием такового, асфальтового покрытия. От всего этого безобразия пытались отвлечь своей зеленью тополя, каштаны и клёны. Людей было предостаточно, основная масса которых находилась на местном базаре. Забрёл Славик и на КПП, отмеченный огромным, можно сказать, рекламным щитом бигборда прямо над дорогой, перекрытой в шахматном порядке железобетонными блоками так, что бы смог проехать автомобиль на небольшой скорости. Щиток оглашал, что дальше Зона Отчуждения и она опасна для жизни, за проникновение через периметр – расстрел на месте. От КПП в стороны простирался пятиметровый в высоту добротный железобетонный забор с колючей проволокой, словно никто уже и не ожидает, что Зона исчезнет. КПП создавала впечатление неприступной крепости, отчего Слава усомнился, что проводник сможет его провести в Зону. Золотарёв посмотрел на наручные механические часы – ещё одна рекомендация проводника. На отправление поезда он безнадежно опоздал ещё в кафе. Так представлялся помощник машиниста, с надеждой высматривающий, не вернулся ли парень. Навалилась такая тоска, словно Слава оказался на чужбине, надолго попрощавшись со своими близкими и родным краем. Весь в невесёлых думах он побрёл назад в кафе через дворовые улочки и не заметил, как сзади подкралась тень.
***
Слава очнулся от того, что его тело подпрыгнуло на ровном полу. Первая мысль была о похищении, однако, пошевелив ногами и руками на очередных кочках, он понял, что ничем не ограничен в движении. Слегка приоткрыв глаза, Золотарёв оказался почти в полной темноте посреди прохода между сидениями в каком–то автобусе. – О, парень проснулся, – вымолвил удивлённо в полголоса некто справа. – Проводник! Парнишка очнулся! – Пусть размещается поудобнее! – выкрикнул проводник из водительского места. – Мне некогда! Славе помогли подняться и сесть на лавочку. Лиц, присутствующих в автобусе пяти человек, он, естественно, разглядеть не смог, однако обращавшийся к нему сосед по голосу обладал лёгким кавказским акцентом. Остальные сидели молча и всматривались в темноту, придерживая за лямки свои размещенные рядом рюкзаки. Дорога в свете фар была пустынной, а постоянные подпрыгивания автобуса говорили о её ужасном состоянии. Тем не менее, проводник держал постоянную скорость в районе шестидесяти километров в час. Внимание Славика привлекла яркая вспышка где–то вдалеке, на мгновение осветившая покрученные, словно артритом пальцы старушки, деревья. – Где я? – выдавил из себя Золотарёв, предполагая самое невероятное. – В Зоне парень, мы уже в Зоне. У Славы в буквальном смысле отвисла челюсть. Каким образом они тут? Словно предугадав его вопрос, предположение Золотарёва подтвердил кавказец: – Этим военным всё равно, им на нас плевать с высокой колокольни, только деньги за вход берут. Так и сказали. А назад если полезем, то будут расстреливать без суда и следствия. Вот такие дела. Слава промолчал. Уже в который раз с ним разговаривают незнакомые люди, а он молчит в ответ. Ай, плевать. Надо бы быть более общительным, ты же разведчик, расспрашивай. – А как я... – А тебя на улице подобрали, закинули в автобус с пожитками, которые ты в кафе оставил. На тебя вояки даже не обратили внимания. – Кто ж меня вырубил? – Мы думали ты перебрал лишнего. – Да нет, я гулял по городу и вот... – А, бедолага. Сочувствую. – Спасибо, – Слава взглянул в темноту за окном: – А куда мы едем? – В Предбанник. Какой–то посёлок, где нас высадят. А там кто куда, на все четыре стороны. Не хочешь со мной бы... – А мля! – это был единственный крик, после которого автобус резко принял вправо. В этот момент Славику почудилось, словно они попали в странную липкую невесомость. Стёкла неожиданно с визгом, словно пули стали разлетаться в стороны. Слава Золотарёв инстинктивно пригнулся и лёг на скамейку, прикрыв руками голову. Закрыв глаза, он ощутил массу всевозможных чувств от парящей невесомости до невообразимых перегрузок и выворачивающих на изнанку желудок кульбитов. Он не помнил, сколько это продолжалось, но процесс прекратился сильным ударом и ноющим, пронизывающим всё существо, скрежетом металла. Слава долго боялся пошевелиться, не веря в случившееся, желая, чтобы это был всего лишь сон. Однако картина, представшая перед его открывшимися глазами, испугала Золотарёва ещё сильнее. Он в ужасе, разрезая о битое застрявшее в раме стекло, вылез через боковое окно из автобуса и плашмя плюхнулся на твёрдую землю, резко подскочил, бросился прочь через заросли, не разбирая дороги, пока не споткнулся и упал. Слава перевернулся на спину, сел и стал взирать в темноту невидящими от слёз глазами. Перед ним продолжала стоять картина обволакиваемого зеленоватым фосфоресцирующим свечением внутренностей автобуса вместе с мёртвыми, как показалось Золотарёву, сильно обезображенными пассажирами. Сосед кавказец был вообще без головы, только шейные позвонки ос спинным мозгом белели. Славу вывернуло прямо на одежду, и он потерял сознание.
***
Золотарёв очнулся от сильного зловония протухшего мяса и ещё непонятно чего. Он еле раскрыл заболевшие от дневного света глаза и сердце, чуть ли не буквально, ушло в пятки: перед ним на задних лапах сидело животное, напоминающее собаку, но имеющую плоское рыло с плохо скрытыми, острыми как у акулы, зубами с отвисающими, как показалось Золотарёву, застрявшими остатками кишок. Тело мутанта покрывало множество старых и свежих ранений и незаживающих язв. Слава узнал псевдопса, фотографии которого он ранее видел в интернете. Боже, в жизни животное оказалось ещё ужаснее и омерзительнее. Псевдопёс не сводил с парня глаз, словно гипнотизируя. Затем он медленно стал задом, демонстративно выгреб песок задними лапами в сторону Славика и быстро скрылся в высокой траве. Золотарёв, когда был поставлен перед фактом проникнуть в Зону, понимал, что здесь он увидит много шокирующего, непонятного и страшного, однако действительность оказалась ещё ужасней. Надо было бы взять себя в руки, которые сейчас неконтролируемо тряслись от адреналина. В конце концов, надо быть всего–то на всего более осторожным и помнить о своём задании. Сразу созрел план дальнейших действий: найти автобус, обыскать трупы, забрать оружие, провиант, карты, выйти на дорогу и отправиться к поселению сталкеров Предбаннику. Некоторое время Славик собирался с мыслями и силой воли, что бы встать и выполнить задуманное. На душе было тяжело. Монстры его уже не так страшили как аномалии, в одну из которых, по–видимому, и угодил автобус. Перебрав в голове все известные ему аномальные образования, его взял озноб. Всё же легче жить, когда меньше знаешь. Какой сделать следующий шаг? Взвесив все за и против, он всё же решил вернуться к автобусу и забрать уцелевшие вещи. До цели оставалось совсем немного, когда он вдруг услышал окрик: – Ну, мля, чё там?! Слава в напряжении остановился, прислушиваясь к внезапно наступившей тишине. Голос говорившего ему не понравился от явного блатного говора самого заурядного гопника. – Та полный трындец, внатуре! Меня, мля, на изнанку вывернуло! – второй голос был слегка приглушенным и надсаженным от не очень хорошего самочувствия. Славик подошел ближе и увидел стоящего к нему спиной человека в странной серой полевой экипировке и белых кроссовках, который смотрел на повязший в болото автобус метрах в десяти от него. – Та мне насрать на твой кендюх! – с насмешкой выкрикнул он. – Чё со шмотками?! Хабар есть?! – Та внатуре шота есть! Дай перевести дыхалку! – голос второго гопника стал явно слабее. – Ой, мля, шота мне херова, – фигура в автобусе покачнулась и упала. – Сиплый, ты чего?! Сиплый! Первый гопник явно был обеспокоен состоянием своего товарища и решил ему помочь, побежав к автобусу. Однако грянул выстрел, сложивший на бегу человека как спичку. Золотарёв не видел неуклюжего падения второго мародера в болотную жижу – Славика гнал через заросли панический ужас от увиденной сцены неожиданного убийства. Ввдогонку он услышал истеричный крик второго гопника, однако смысл слов был понят только после того, как Славик выбежал на хорошо сохранившееся за столько лет асфальтированное шоссе: – Получи, падла! Ты, сука, задрал меня ганять как шестерку, мля! Петушара!
Категория: Рассказы | Добавил: Ягуар (29.06.2012)
| Автор: Анатолий МегераE
Просмотров: 2859
| Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
