| Глава 8. Аномалия четырех сторон – А чёрт, – выругался Валерий, и группа остановилась.
Засмотревшись на заросший пыльной паутиной бетонный свод тоннеля, я чуть не врезался в горб на спине легионера Янека, идущего впереди между мной и Димкой.
– Что случилось, – забеспокоился Димка, пытаясь разглядеть что–нибудь за плечами легионера казаха, занявшего весь проход впереди него.
– Тут чьи–то кости, – ответил генерал.
– Вы боитесь костей? – уже с насмешкой в голосе спросил Димка.
Я невольно улыбнулся. Сколько в Зоне мы костей перевидали и не пересчитать.
– Человеческие кости. Я боюсь того, что убило этих людей, оставивших их здесь, – вполне серьёзно ответил Валерий. – Будешь проходить мимо, сам испугаешься.
– Может, это зомби забрели и друг–друга перебили, – вдруг начал предполагать Димка, если бы я его не знал, то подумал бы, что он боится. – Может, это карлики трупов натаскали.
– Карлики? – спросил удивленно Николай.
– Да, карлики, – ответил Димка. – Ты их ещё у лагеря НИЦИПЯ видел, очень, скажу тебе, большие любители крысятины. А свежая человечина, у них, прям деликатес.
– Я думал...
– Что тут думать? – перебил Димка Николая. – Стопудово на них наткнёмся и нам сможет помочь только электрошокер генерала, так как эти жирные твари сильно ослабляют импульс пули своим телекинезом.
– Телекинез… Это всё слухи, – с иронией в голосе сказал Валерий, но Димка сделал вид, что его не услышал.
– Это не электрошокер, – возразил генерал.
– А чем же вы таким убили нашего знакомого Немого? – с ноткой презрения в голосе спросил Димка. – Царство ему небесное.
– Сверхвысокочастотное оружие близкого боя, эффективно на дальностях до десяти метров, мощный разряд – сопутствующее СВЧ пробою, – сухим голосом разъяснил генерал. – Чего стали?
– Дык, кости, – напомнил Димка.
Группа молча продолжила шествие. Мы осторожно прошли, переступая через останки, стараясь их не задеть ногами. Кости лежали разбросанные по всему полу, на многих фрагментах имелись хорошо различимые повреждения, не то от зубов, не то от ударов острым предметом. Я невольно содрогнулся. Судя по количеству остатков черепов, они принадлежали пяти–шести людям.
– Тор, – позвал Димка, – долго ещё нам?
– Жить? На твой век хватит, – и Валерий не весело хохотнул.
– Я не о том...
– Да я понял, просто хотел разрядить обстановку, – Валерий прокряхтел. – Было б быстрее, если бы тоннель так не петлял и не изгибался.
– Т...Толь, – услышал я встревоженный голос Виктора, идущего предпоследним, – это у меня уже начинаются галлюцинации, о которых говорил Валерий?
– Чего? – я резко повернулся в его сторону.
– Фак! – выругался американец, и наставил пулемёт на левитирующий, на уровне его забрала, череп.
– Донт шут! – крикнул я. – А то нас здесь всех рикошетом положишь!
Тогда американец решил потрогать череп надульником ствола, но я попросил этого не делать.
– Т...так эт...это не галюны? – спросил дрожащим голосом Виктор.
– Нет, – ответил я, было самому страшно, – и даже предполагать не хочется, что это такое. Давайте, осторожно обойдите череп. И ради бога, не касайтесь его.
Я прижался к стене спиной, пропуская вперед своих и легионера. Я не отводил глаз от черепа, словно зачарованный. Я ждал от него сюрпризов.
– Я пойду сзади, – решил я.
– Нет, – возразил американец, – у меня приказ.
– Та ладно тебе...
– Толь, лучше не надо, – попросил Валерий.
Я постоял, с секунду раздумывая. Череп продолжал неподвижно левитировать. Пожав плечами, я устроился предпоследним. Легионер пошел задом наперед, держа на прицеле череп. Пройдя по коридору несколько метров, раздался глухой хлопок, похожий на звук упавшего, на пол пустого глиняного глечика. Все остановились и в боевой готовности развернулись на звук, наставив туда стволы оружия. Американец повернулся к нам лицом и спокойным голосом пояснил:
– Череп упал.
– Тьфу, – как бы сплюнул, кто–то, и группа двинулась дальше.
В полнейшем молчании, нарушаемом только топотом и шарканьем ног, гудениями моторов экзокостюмов и позвякивания шин патроноподачи у легионеров, раздался голос Виктора:
– Вот меня всё время мучает вопрос, – все продолжали молчать. – Почему вы первыми открыли огонь по вертолетам?
Мы продолжили идти молча, потом генерал решил ответить:
– Либо мы, либо они.
– Это понятно, просто... – Виктор задумался и больше ни о чём не спросил, видимо он ожидал услышать более развернутый ответ.
А я шел и думал, о том, что может ждать нас в конце тоннеля, да и далее в самом тоннеле неизвестно что. Доказательством может служить недавняя аномалия, даже и думать не хотелось о том, что случилось бы, дотронься кто к черепу. От воспоминания о недавно попавшем в аномалию легионере, по телу побежали мурашки. Я невольно вздрогнул.
Вскоре мы прошли ещё несколько совершенно одинаковых расширителей, разве что в последнем лампочка не работала. Дальше коридор расходился на два таких же, с абсолютно одинаковыми проходами, различимые только надписями над ними. Мы предусмотрительно наставили на них оружие, ожидая агрессии. Валерий повел нас по второму проходу с надписью "2", объяснив, что первый приведет в тупик с неизвестно чем. Второй проход оказался таким же, как и основной. Сложилось впечатление, что мы никуда и не сворачивали. Всё так же пыльные кабели и провода тянулись вдоль стен иногда разделяемые поржавевшими железными щитками. Лампочки встречались только в расширителях. Но нам не было темно – прожектора легионеров освещали всё достаточно хорошо. Группа опять остановилась.
– Генерал, вы это видите? – раздался вопросительный голос Валерия.
– Что? – после небольшой паузы ответил тот.
– Значит галюны пошли, – что–то звонко упало о бетонный пол. – Точно галюны.
– Что за... – не договорил Виктор и махнул перед собой рукой.
– Тоже галлюцинации увидел? – спросил Валерий.
– Да, прикольно, чуть не описался.
– Смотри не обкакайся, если верить яйцеголовым, дальше страшнее будет.
Наш маленький отряд двинулся дальше. Уже и я увидел призраки, рисуемые у меня в голове генератором: они появлялись из ниоткуда и не выдавая ни единого звука проплывали мимо. Призраки представляли собой разноцветную дымку и имели форму разной фауны земли. Представителей Зоны вообще не было, по крайней мере, у меня. Как пояснил Валерий, что это только отвлекающий маневр. И он был прав: дальше призраки неожиданно превратились в страшных чудовищ. Многие пробегали мимо, путались под ногами. Некоторые решили проявить агрессию. Я аж вскрикнул от испуга, когда один призрак в виде многоногого чудища вдруг раскрыл огромную пасть с острыми длинными клыками прямо у меня перед лицом. Я отпрыгнул назад и меня подхватил американец.
– Донт вори, – произнес он спокойным голосом, я посмотрел на него с подозрением. – Не обращайте внимания на них, и всё.
Я только махнул рукой и поплел дальше.
– Валерий, – позвал генерал. – Как вы думаете, каким образом происходит это воздействие на мозг человека?
Я отмахнулся от ещё одного злобного призрака, стараясь уже особо не пугаться и не обращать на них внимания.
– На счет этого записи из НИЦИПЯ молчат, – ответил Валерий.
– Или вы просто не хотите об этом говорить? – мы вдруг остановились. – Я чувствую, – сказал генерал с подозрением в голосе, – что вы что–то скрываете.
– Это вам не к чему, – буркнул Валерий и пошел дальше.
Генерал постоял немного и последовал за ним. Валерий явно, что–то скрывал.
Мы снова двинулись, прошли несколько метров и призраки вдруг разом исчезли, оставив после себя лишь разноцветные дымки, быстро растворившиеся в воздухе. Я стал осматриваться по сторонам, выискивая хоть одного. Было видно, что это случилось у всех одновременно.
– Такое не каждый день увидишь, – услышал я голос Димки.
– Почему так резко, что произошло? – спросил я.
– Да, я уже как–то привык к такой компании, – сказал с насмешкой в голосе кто–то из легионеров.
– Потому, что я выключил антенну, – пояснил Валерий.
– Чего? Какую антенну? – спросил Димка.
– Будете мимо проходить увидите, – отрезал Валерий и группа пошла дальше. – Толь, осмотришь по лучше, а мы с генералом и двумя легионерами пройдем дальше.
– Может, не будем разделяться? – спросил Димка.
– Всё в порядке, – сказал я, – если я правильно понял, то антенна давала помехи.
– Точно, – Виктор хлопнул себя по шлему. – Точно, как мне это в голову раньше не пришло. А я думал, что за кабели такие толстые.
Пройдя немного, я увидел как новенький, покрашенный синей краской с метр в высоту щиток, от которого отходили толстые, с руку, кабели. Они уходили в коридор и были нам постоянными спутниками с самого начала. С другой, правой стороны выходили два кабеля по меньше и куча экранированных проводов. На дверце щитка висела алюминиевая табличка с гравированными надписями и схемой наведенными черной краской. Я попросил американца посветить на щиток. Табличка показывала, как переключать режимы работы антенны. Название щитового шкафа содержало аббревиатуру ЩАП–2.
– Очень интересно, – наклонился над моим плечом Виктор. – Я так думаю – это щиток управления антеннами. А антенны есть не что иное, как коаксиальные кабели вдоль тоннеля. Открыть бы.
Я повернул ручку на дверце шкафа. Дверь поддалась и со скрипом открылась настежь. На пол выпала высушенная мумия крысы.
– Фу, зараза, – скривился Виктор.
Я с отвращением отпихнул ногой тушку назад в даль коридора.
– Ребята, – обратился к нам американец, – я всё понимаю: интересно и всё такое, но может, не будем в щитке копаться?
– Да тут и смотреть нечего, – сказал Виктор. – Типичные высокочастотные переключатели и соединения. Закрывай.
И я закрыл дверцу щитка. Я хотел, было достать цифровую мыльницу и запечатлеть на память щиток, но легионер, предусмотрев мои действия, меня остановил:
– Не снимай, это секретная разработка.
Я неопределенно дернул плечами и махнул рукой вперед, давая понять Димке, что бы он пошел впереди нашей отставшей группки.
– Тор, – позвал я, – ответь.
– Да, давайте дуйте сюда, долго вы там ещё?
– Уже идем.
Добрались мы до генерала со свитой и Валерием довольно быстро. Они стояли в просторном не таком как обычно расширителе и что–то обсуждали, не используя радиосвязь. Увидев нас, они замешкались, включая трансиверы.
– Толь, сними это на мыльницу, – и они расступились, показывая нам нечто совершенно непонятное. Коридор по–прежнему уходил в даль. Но пространство коридора разделилось накрест: потолок, стены и пол уходили в свои бездны. Бездны в свою очередь подсвечивались белесым туманом, мерно дышавшие, заманивая меня к себе. Я захотел протереть глаза, не веря в увиденное.
Я достал цифровой фотоаппарат и снял эту аномалию со всех возможных углов.
– Ну и что это ещё за творение рук человеческих? – спросил Димка будничным голосом.
– Аномалия четырех сторон, – ответил Валерий. – Так её по-простецки яйцеголовые назвали.
Я встрепенулся:
– Похоже на ловушку.
– Сам вижу, что похоже, – Димка достал из кармана болт, – ну что, в болтики поиграем.
Он кинул болт в яму. Железка гулко отскочила, словно яму закрывал стальной лист, и улетел в пропасть в правой стене. Болт так ровно полетел в свободном падении, как будто силы притяжения земли действовали со стороны стены, а не пола.
– Интересно, – только и сказал Димка, готовя второй болт.
Я включил в фотоаппарате режим видео и начал снимать действия Димки. Тем временем он подкинул болт к потолку и отскочил в сторону. Болт ушел в эту шахту словно засасываемый гигантским мощным пылесосом.
– Интересно, очень интересно, – Димка достал третий болт. – А если вот так.
Он стал по середине напротив коридора, прицеливаясь, качнул рукой с болтом, словно маятником и подкинул его чуть выше центра коридора. Тот полетел по пологой дуге и, остановившись в центре, повис в невесомости.
– Браво, – захлопали в ладоши легионеры, стоявшие позади.
Димка отошел назад и помахал мне рукой, чтобы я тоже отошел. Болт тем временем стал странно вибрировать. Я почувствовал, что меня стало тянуть к пропастям физически, и отошел ещё дальше. Слой пыль, выбитой нашими ботинками из бетонного пола, стал рисовать ажурные линии на полу у самых пропастей.
В центре уже вибрировал непонятный расплывчатый сгусток, и о том, что это болт можно было только догадываться. Притяжение стало ещё сильнее и я, отступая, уперся рюкзаком о стену расширителя.
– Все назад! – скомандовал генерал.
Легионеры попятились назад в коридор, оттесняя Виктора с Николаем.
Сгусток уже стал цвета раскаленного металла и продолжал увеличивать яркость. От сгустка пошли в пропасти по одной затвердевающей ниточке. Неожиданно оттуда вырвалась яркая вспышка с негромким хлопком, и вмиг всё пришло в норму. Настала гробовая тишина. Лишь три металлических стука о твердую поверхность в разные промежутки времени засвидетельствовали о приземлении на дне пропастей того, что осталось от болта.
Вдруг раздались американские ругательства и сзади сразу заговорили два пулемёта. У меня всё похолодело внутри, и я машинально потянулся к кобуре, забыв о висящем на шее автомате. Пулемёты неожиданно смолкли. Я прислушался: где–то в глубине коридора послышались отчаянные стоны, которые после ещё одного чьего–то выстрела смолкли.
– Карликов мне в ночные кошмары, – выругался в Димкиной манере Валерий.
– Много? – спросил я.
– Пять, – ответил американец.
– Все в норме? – спросил я.
В ответ ко мне подошли Виктор и Николай. Они молча стали возле меня и показали большими пальцами, мол, всё в порядке. Я кивнул в ответ и с недоумением посмотрел на Димку. Он подошел к пропастям, выдохнул как–то обреченно и лег на пол.
– Что он делает? – недоуменно спросили легионеры.
Я не ответил, мне просто не верилось, что Димка полезет первым между пока спокойными пропастями. Хотя другого выхода я не видел: сейчас набежит столько голодных карликовских ртов, что нам не помогут и все стволы, имеющиеся в наличии.
Димка встал, снял рюкзак и, положив на пол, пристегнул к нему свой автомат. Потом снова лег и, двигая перед собой рюкзак, пополз вперед.
Не знаю почему, но я достал цифровую фотокамеру и начал снимать это на видео. Остальные молча следили за действиями Димки и боялись пошевелиться, что бы его не отвлекать. Руки почему–то стали слегка дрожать, так и норовя выпустить мыльницу на пол. Сердце колотило в груди, готовясь куда–то выпрыгнуть
Димка полз, стараясь не поднимать головы, и крепко держал в руках рюкзак. Он уже был на пороге между пропастями, но останавливаться не собирался. Его частое напряженное дыхание отчетливо ретранслировалось в динамиках шлема. Димка уже весь оказался между пропастями, но ничего не происходило. Он вдруг сомкнул ноги накрест и продолжил ползти, словно хвостатое морское чудище. Я понял, что он не хочет подстрекать аномалии потянуть его болтающиеся ноги в разные стороны.
"Димка на шпагате?". Эта мысль заставила меня улыбнуться до ушей. Если бы не стекло шлема, то мою улыбку приняли бы за злорадную или ещё, какую, не хорошую.
Димке остались последние сантиметры, которые он быстро преодолел. Кто–то из группы шумно выдохнул от облегчения. Но Димка продолжал ползти как заведенный.
– Дим, – позвал я его, выключив съемку, – всё, ты прополз.
Это не подействовало. Его радио продолжало транслировать громкие частые вдохи и выдохи. Моё сердце с новой силой заколотило от волнения.
– Дима! Всё! У тебя получилось!
Он резко остановился и перекатился на спину. Его шлем приподнялся, глядя в нашу сторону, и опустился на бетонный пол.
– Фух, – его голос дрожал, но дыхания стали глубже и ровнее. – Давайте, делайте всё так же как я, – он сделал задержку, что бы отдышаться для следующей фразы: – ничего не слушайте и ни на что не обращайте внимания.
Вторым смело пополз генерал. Да так ловко, что можно подумать он ползает так всю жизнь. Генерал добрался до поджидающего Дмитрия и быстро вскочил на ноги.
Вспомнился его рассказ об инвалидстве, но наблюдая за его движения, меня взяли сомнения. Не может так свободно и непринужденно двигаться машина. Но зачем генералу нас обманывать? Для чего вводить в заблуждение?
На командный взмах руки генерала третьим пополз Виктор. Надо отдать должное его мужеству, он без приключений прополз между аномалиями. Он также тяжело дышал в конце, как и Димка. Потом пролез американец.
Я полез сразу после Николая. Я не видел причин напряженно ждать, пока пролезет он. А злобные гномы должны были появиться вот–вот.
На правую руку я намотал ремень винтовки, а на левую автомата. Держа их за цевья я полз передвигая их по очереди вперед. Всё ближе к пропастям. Подошвы ботинок Николая всё время мелькали у меня перед глазами.
Я почувствовал, как на лбу выступил пот. Вот я уже между пропастями. Подо мной тоже пропасть, только всего лишь отражение другой. Подо мной тоже кто–то полз, только это тоже отражение, меня самого, перебирающего оружием как присосками. Этот кто–то, я сам, мне же улыбнулся. Захотелось отпрянуть в сторону, достать револьвер и выстрелить ему в его гнусную рожу. Но нельзя, хищники только этого и ждут, что бы я сбился с пути. Пусть улыбается. Зеркало кончилось. Сразу пропала и гнусная рожа, корчившая улыбку. Стоп! Да это же я улыбаюсь во весь рот!
Я поймал себя на мысли, что легко поддался воздействию аномалии. Надо же.
Ноги Николая продолжали болтаться перед глазами. Теперь ног много. Чьи–то сильные руки остановили меня и перевернули на спину. Сколько знакомых лиц. А я продолжал улыбаться, ничего не соображая и не понимая, где нахожусь. Рука Димки хлопнула по моему шлему, и его голос вдруг отчетливо прорезал мой слух.
– Толь! – крикнул он.
Прожектора меня ослепили, словно я долго провел в полной темноте.
– Что с ним? – спросил Валерий.
– Всё в порядке, – еле слышно сказал я, и удивился тому, как это было тяжело.
– Что? – не понял Димка.
Я понял, почему мне тяжело говорить. Мне было часто дышать, словно пробежал стометровку. Нет, скорее, словно я быстро забежал на девятый этаж.
Я собрался с силами и чётко повторил:
– Всё в порядке.
Я приподнялся, присел, оперся спиной о стену и огляделся. Мои руки были заняты тяжестью оружия. До боли знакомый коридор окружал меня вокруг. Но это был другой коридор, по ту сторону аномалии.
Я переполз.
Словно тяжелый груз спал с души, и дыхание моё восстановилось. Я освободился от ремней оружия. Мной уже не интересовались, все были заняты наблюдением за оставшимися на той стороне двумя легионерами. Янек уже полз к нам.
Что–то пошло не так, потому что Янек вдруг подскочил на ноги прямо в центре аномалий.
– Ложись! – крикнул генерал. – Ложись!
Но его подчиненный его не слушал. Янек казался оглушенным. Он расставил в стороны боковых аномалий руки. Радио доносило его рычание. Легионера приподняло над полом.
– Простите генерал, – прорычал он.
– Борись, Ян, борись, – прорычал в свою очередь генерал.
Но рычание Янека сменилось тяжелым дыханием. Он сдался.
Легионеры по ту стороны расступились, а американец по эту сторону прицелился в Янека.
– Fire, – скомандовал генерал и отвернулся.
Коридор заполнился грохотом очереди из пулемета. Аномалии вдруг мгновенно разорвали Янека на куски. Кровь дождем, без остатка на стенах, была поглощена ими же.
Всё стихло.
Все молчали.
Я тоже затаил дыхание. Увиденное сразу вернуло меня в реальность, заставив забыть о моем переходе.
Тишину нарушил голос генерала, приказывающий двум легионерам лезть к нам. Но те вдруг оказались заняты, отражая атаку карликов.
Те неожиданно вывалили гурьбой из прохода, сбив с ног Жеребца и облепив его сверху. В руках у них блестели лезвия ножей, которыми они пытались пробить панцирь легионера. Ганс открыл огонь по карликам. Стены, потолок, пол и сами легионеры окрасились кровью карликов. Пол быстро наполнялся трупами и корчащимися в агонии супостатов.
– Они обречены! – перекрикивая стрельбу, сказал Валерий. – Пошли дальше!
И он пошел вперед. Следом генерал.
Димка с Виктором помогли мне встать. Почему–то меня не удивило равнодушие генерала к своим подопечным.
– Строй стандартный, – сказал Димка и пошел за генералом,
Виктор и Николай следом.
Я посмотрел на янки. Он дернул плечами и махнул пулеметом, что бы я шел и не задерживал его. Я закинул на шею автомат, взял за ручку винтовку и зашагал сзади Николая.
Бойня сзади продолжалась, комментируемая немецкими и русскими проклятиями и ругательствами. Может легионеры с карликами, и справятся, но мне в это не верилось. Продолжение следует...
|
Клас.
