| Байка.
«Таки хто вам казав, шо усе сталкеры, как один,молчаливые, суровые хлопци, и несёть от них ханкой, як от сына тёти Сони рибой, в торговий дэнь? Плюньте в его бессовестные ладоши, кто вам это казал, пусть умоется и протрёт подбитый глаз…» - именно так сказал Сёма «Калека» в пятницу, сидя за небольшой «полторашкой» пива в баре «Мiряне», что у самой заставы «Дитятки». Глаза при этом у Сёмы были самые честные, что говорило о том, что до этой «полторашки» было ещё как минимум две. Впрочем, какое мы имеем право осуждать честного сталкера Сёму за сильную жажду в пятницу вечером, прекрасно зная, что завтра суббота, а по субботам, как всем известно, Сёма никогда не работает.
«Выступления» Сёмы в «Мiрянах» собирали слушателей ещё с четверга, все, кого ветром Зоны занесло в этот благодатный уголок, никогда не простили бы себе, что прослушали Сёмину пятничную проповедь, да и чего потом рассказать новичкам у костра, кроме «бородатых» анекдотов?
«Я кажу вам, мои бородатые деляги, о моём закадычном напарнике. Ах, знали бы вы, щто за симпатичная личность скрывается под этим, натурально лучшем в мире комбинезоном «СЕВА».Этот светлый человек пионэрской наружности, недале как вчера, вытащил меня, никчемного человечишку из самой крутой переделки, в которую только мог вляпаться единственный сын несчастной Зины Рубинчик…» - Сёма изящно стёр рукавом с покрасневшего носа искреннюю, мутную, мужскую слезу.
Сам «светлый» человек, закадычный спаситель Сёмы, спал в углу, уткнувшись лицом в сложенные на столе руки и никак не реагировал на проникновенную речь своего спасёныша. Напарника у Калеки сроду не было, благо ходки Сёмы ограничивались курсированием меж окрестых баров, хозяева коих щедро угощали безобидного неудачника и мастера разговорного жанра. За каким чёртом единственный сын тёти Зины отклонился от маршрута и «вляпался», по его собственным словам, знал только контролёр, «взявший его за мозги в то похмельноё утро». Несчастный пьянчужка двинул прямиком к Рудыму лесу и видно так усердно топал, что к сумеркам оказался у опушки этого проклятого всеми честными бродягами снорочьего заповедника. И пустили бы нашего Сёму на фаршмак бессовестные твари Зоны, если бы не спящая на столе в «Мiрянах» симпатичная личность, отбившая бедного еврея у «полчищ смердящих» и доставившая его туловище к пивному крантику.
«Это вам не какой-то жадный поц, местного разлива» - вещал Сёма. « Этот молодой гражданин не взял с бедного калеки ни копейки и угостил пивом… Я – Семён «Калека», заявляю всем вам, несчастные, что теперь у меня таки есть напарник!» - и Сёма так смачно приложил кружкой об столешницу, сорвав аплодисменты, что спящий пошевелился, шумно вдохнул и поднял голову.
Никогда ещё стены «Мiрян» так не дрожали от хохота… За три километра в округе псевдоживность снялась с мест и ломанулась к центру Зоны… Никогда ещё не доводилось видеть бродягам такой отвисшей челюсти, как у Сёмы «Калеки»…
С нежно-розового, со сна, девичьего лица, обрамлённого рыжими кудрями, с испугом смотрели на гогочущую толпу огромные синие глаза…
| 
