| Глава 1 - Вы только посмотрите на это чудо! – послышался откуда-то голос, прям таки сквозивший сарказмом. – Эй, красавица! Ты это что же, никак к Монолиту собиралась?
Я открыла глаза и провела рукой по животу. Пальцы нащупали аккуратный косметический шов на том месте, куда вошла снайперская пуля. Я осмотрелась и поняла, что нахожусь в реанимации в доме Болотного Доктора. Рядом с кроватью второго пациента стояли двое сталкеров в синих балахонах (Доктор заставлял всех соблюдать стерильность реанимации) и все трое вылупились на меня.
- А не пойти ли вам всем в мясорубку! – пробурчала я, отворачиваясь и укутываясь с головой в одеяло.
- Значит, к Монолиту, - сделал вывод больной сталкер.
Я промолчала. Не думаю, что Бубна будет счастлив, если каждая слепая собака в Зоне будет знать о «философском камне».
- Или нет, - продолжал рассуждать раненый. – Или ты была там по заданию торговца. Но, если ты смогла добраться до самой станции, то ты явно не дура, а значит ни за какие деньги туда бы не полезла.
- Я все сказала, - зло ответила я.
Открылась дверь, и вошел Доктор.
- Так, время посещения больных закончилось! – весело сказал он. – А ну кыш отсюда!
Сталкеры вышли, и я осталась наедине с раненым.
- Так и будешь молчать? – спросил он.
- Я, вообще-то, только что от наркоза, - ядовито ответила я. – Мало ли, чего я наговорить могу.
- Ладно, пожал плечами товарищ по несчастью, отворачиваясь к стенке. – Не хочешь – как хочешь.
Я закрыла глаза, снова проваливаясь в темноту. Мне снился Балбес. Снилось, как бригада врачей везет его на каталке в операционную. Он смертельно бледен, но жив. Ярко вспыхнула лампа над операционным столом, и я проснулась.
Палата была пуста, соседняя койка пустовала, от аппаратов и капельниц я была отключена, слабость ушла, швы зарубцевались.
Я встала, пошатнулась, накинула халат и потопала на кухню, где в это время обычно завтракал Доктор. Но, кроме Доктора, на кухне присутствовало трое сталкеров, двое из которых были в костюмах «Свободы», а третий… «Долга». Подобрав челюсть, я признала в «долговце» своего соседа по палате, а в «свободовцах» - его посетителей. Да-а... А я-то думала, что меня уже ни чем не удивить.
Занес же меня черт на эти галеры!
Необычная троица мирно пила чай вместе с Доктором. Последний жестом пригласил меня присоединиться. Я плеснула в кружку кипятку, забросила туда чайный пакетик и уселась напротив светила науки.
- Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.
- Уже неплохо, спасибо, - ответила я, невольно прикасаясь рукой к животу.
- Тебе повезло, - сказал Док. – Пуля не задела жизненно важных органов. Я тебя подлатал, через недельку уберу шрамы и…
- Позвольте! – испугалась я. – Это же не значит, что мне целую неделю придется провести у вас?
- А ты куда-то торопишься? – прищурил глаз Док.
- Мой друг в больнице! Мне надо к нему!
- Я бы не советовал тебе сейчас лазить по Зоне, такой рывок до Периметра – швы могут не выдержать.
- Док! – вмешался раненый. – Мы же на машине! Мы доставим ее в город с комфортом.
Я не сводила глаз с Доктора.
- Ладно, - согласился он. – Только раньше завтрашнего дня я вас не выпущу.
Я взяла ПДА и просмотрела сообщения:
«Выдра, я не получил сообщения о твоей смерти, следовательно, ты жива. В общем, артефакт я отнес, Бубна пообещал позаботиться, что бы твоя часть денег пошла на операцию Балбеса. Вихрь»
Мое сердце подпрыгнуло, и я дрожащей рукой ввела ответ:
«Спасибо за информацию. Я у Доктора. Узнай у Бубны, когда операция. Выдра»
Вихрь не заставил себя ждать:
«Рад тебе! Операция завтра. Удачно добраться. Встретимся в больнице»
Фух! Как гора с плеч! Во только завтра кровь из носу придется быть в больнице.
- Док! – взмолилась я. – Мне позарез завтра в больницу нужно!
- Можно поинтересоваться, зачем?
- Пересадка костного мозга. Балбес «сердце» у себя в комнате три месяца держал. Собственно, причина и следствие. Каковы его шансы выжить?
Свободовцы тихо присвистнули, долговец вытаращил глаза, но промолчал.
- Думаю, ты понимаешь, что шансов очень немного, - сказал доктор, отодвигая пустую кружку, и соединив руки в замок.
- Надежда умирает последней, - вздохнула я.
- Надежда вообще не умирает, - поправил он. – Но, что бы это не стало сюрпризом…
- Я понимаю…
- Если выедем на рассвете, - проговорил свободовец. – То максимум к полудню доберемся до Периметра.
- Спасибо, - грустно ответила я и быстро ушла в палату.
Я вдруг подумала, а что, если Сашка не перенесет операцию? Что, если я больше никогда его не увижу? Мне будет так больно винить его за его же смерть, а у меня есть медицинское образование, я дипломированный врач и я не смогла узнать симптомы лучевой болезни! Ах, Доктор! Зачем вы не оставили меня умирать под стрелой станции? Зачем вы подобрали и вылечили меня? По щекам хлынули слезы, я свернулась на кровати в обнимку с подушкой. Вот ведь, славянский народ! Любим же мы себя помучить! Балбес еще жив, а я его уже похоронила. Шансы малы, но не нулевые! Все будет хорошо! Я закрыла глаза и впала в забытье.
Меня разбудил Доктор. Осмотрел, одобрительно покачал головой и попытался предложить на обед тушенку, но я заверила его, что приготовлю все сама.
- Давненько я не ел домашней еды, - рассеяно сказал Док и снова скрылся в лаборатории. Видимо, нечто интересное у него там происходит, раз он там целыми сутками сидит.
Продуктов у Доктора в холодильнике было много, так что с супом проблем не было, зато были проблемы с десертом. Я долго ломала голову над тем, как бы из сухого молока сделать не сухое. Но, в результате, все обошлось без жертв, и на запах из лаборатории выполз доктор.
- М-м! – он потянул носом воздух. – Знаете, коллега, после консервной диеты это просто чудо!
- Спасибо, - улыбнулась я, подавая еду. – А где же ваши гости из враждующих кланов?
- Они дышат воздухом во дворе. Скоро придут.
И действительно, как только мы с Доком приступили к чаю, на кухню вошли сталкеры.
- Кратчайший путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? – изрек долговец, заглядывая в кастрюлю.
- Кратчайший путь к сердцу мужчины – ножом под ребра, - поправила я.
- Какая ты злая! – обиделся свободовец.
- Приходиться, - я пожала плечами.
- Тяжело? – участливо спросил второй свободовец.
- Тяжело что?
- Ну… - замялся он. – Как бы так сказать?.. Тяжело женщине в Зоне?
- Нормально. А если бы такие как ты этому не удивлялись, было бы вообще отлично. Ну, вот я совершенно не понимаю, что в этом такого?
Свободовец задумался и, пожав плечами, принялся за еду. Я допила чай и ушла в библиотеку.
Однако библиотека у Болотного Доктора была богатейшая. У одних только книжных полок я зависла часа на пол, читая названия. Не знаю, как-то я так выросла, что без чтения просто жить не могу. Особенно за едой. Уже дошло до того, что я читаю состав на обороте пакетов с сублимированной едой. А тут… Чего тут только не было!.. От медицинской литературы до художественной. Опять же здесь был новейший справочник по Зоне. Мечта для новичков! Такого в мое время не было, все приходилось познавать на собственной шкуре. Ну, или на чужой шкуре, это уж как повезет.
- Тебе пора принять лекарства, - послышался голос Дока. Я подняла голову от книги, и обнаружила, что за окном стоит непроглядная тьма и только клочья зеленоватого тумана лениво ползут куда-то. Надо же, подумала я. Совсем счет времени потеряла! Я положила книгу на место и поплелась за доктором.
Доктор отвел меня в смотровую, осмотрел швы, одобрительно покачал головой, накачал меня лекарствами и отправил спать.
Мне снился родной Донецк, снилось, что я дома, открываю глаза – я в своей кровати. Утреннее солнце, проглядывающее через занавеску, заливало комнату уютными полосками лучей. Так приятно было поваляться в теплой кровати, наблюдая, как кружатся пылинки в столбиках света, вдохнуть застоявшегося за ночь воздуха, который никто не рвал бесконечными метаниями из комнаты в комнату. В такие минуты вся суета и заботы уходят на второй план, оставляя лишь спокойствие, бесценное спокойствие, которого так сложно достичь, и которое так сложно удержать. Понежившись немного в теплом одеяле, я встала и пошла в ванную, наслаждаясь сонной тишиной, доносившейся с улицы. Умывшись прохладной чистой водой, я подняла взгляд на зеркало. Его поверхность странно бугрилась, искажая отражение и одного взгляда мне хватило, что бы понять, что на зеркале примостился гриб-невидимка. Сознание мгновенно прочистилось и я, прислушавшись к звукам с улицы, поняла, что тишина была не сонной, тишина была мертвой, закоченевшей, застывшей в немом крике, в последнем несказанном слове мертвеца, она всегда была такой и всегда такой останется – это гниющее безмолвие Зоны.
Я снова открыла глаза. В палате было еще темно, хотя небо за окном побледнело, а горизонт налился красным. Я встала, с наслаждением надела костюм, почувствовала себя снова сталкером и вышла на кухню. В окно я увидела сталкеров, копошащихся в джипе. Хорошем, надо сказать, джипе, такой и не всякая аномалия пробьет, а по мясорубкам в нем можно как по Крещатику. Тут из лаборатории раздался звон разбитого стекла и приглушенные ругательства.
- Помощь нужна? – громко спросила я, подходя к двери в лабораторию.
- Нет, спасибо! – послышалось оттуда, и я вынуждена была вернуться в кухню. Тут меня посетила странная мысль: «А не мой ли «камень» изучает Доктор?». Все-таки и ученые с Янтаря, и умники из Центра Изучения Зоны могут не справиться с этим артефактом. Хм-хм-хм…
Скрипнула дверь и высунулась голова долговца.
- Мы готовы ехать.
Я кивнула, подцепила «феню», все это время стоявшую в коридоре, и вышла во двор. На улице было прохладно, пахло прелью, небо затеснили серые тяжелые тучи, обещающие не дождь даже, а снег.
Я залезла назад, положила автомат на колени и уставилась в окно. Тронулись. Сидящий впереди долговец тщательно следил за показаниями приборов. Машина, потихоньку набирая скорость, выбралась на твердую землю и уверенно погнала в сторону Периметра.
Пошел снег. Снег редко бывал в Зоне, но когда он бывал было очень красиво. Особенно в Припяти. Белым пухом покрывались дороги, дома, в заброшенных дворах появлялись снеговики, при чем никто никогда не видел, кто и как их лепит. Зомби на улицах почти не было – с их термобалансом они старались не выходить из более или менее теплых квартир. Пустынные улицы Мертвого города так напоминали пустынные улицы любого другого города зимой. Издалека уместными выглядели даже редкие слепцы, старательно ищущие что-то в снегу. Монстрам, кстати говоря, не очень нравилась такая погода – они забивались в норы и ждали, пока гадский снег не растает, ведь их темные тела слишком заметны на белом фоне.
Машина оставляла за собой две черные колеи. Я начала беспокоиться, а вдруг кто-то по этим следам найдет нас? Но я быстро отмахнулась от этой мысли. Следы занесет снегом, снег растает… И тут меня скрутило. В глазах потемнело, внутренности скручивала ледяная рука.
- Стой! – прохрипела я. Свободовец послушно нажал тормоз. – Сдай чуть назад.
Машина отползла назад, внутренности вернулись на место.
- Объезжай! – слабо произнесла я. Никаких вопросов не последовало. Сталкер молча выехал на другую дорогу, и только тогда остановился.
- Что там было? – спросил он у долговца.
- Ничего не видно, - ответил тот, проверяя мониторы. – Пусто.
Пискнул детектор жизненных форм.
- Псевдогигант. – констатировал «раненый», выглядывая в окошко.
Многотонное чудовище, сотрясая землю, перло к джипу напролом через то место, которое мы только что объехали. Не успел водитель вдавить в пол педаль газа, как псевдогигант, взревел не своим голосом, и его подбросило метров на сорок вверх. Я уже представила себе, что будет, когда он упадет, но такому не суждено было случиться. На верхушке опоры ЛЭП висела «птичья карусель», прямиком в которую летел мутант. Мгновение – и рев его сменился ужасающим хрустом. Часть монстра повторно попала в «трамплин», а все остальное благополучно упало на снег, окропив его черной кровью и украсив отвратительными кусками мяса.
- А ведь с нами было бы то же самое, - пробормотал сидящий рядом свободовец. – Спасибо, красавица…
Джип осторожно пополз дальше. Через полчаса мы въехали в лес Нокаут и остановились.
- Все, сударыня, приехали! – провозгласил долговец, отключая аппаратуру. –Дальше пешком.
Машину спрятали в зарослях, замаскировали и прокрались через колючку. Марш-бросок через дорогу, скрыться в посадке – и Зона позади.
- Ну что ж, - сказала я. – Было приятно с вами познакомиться.
- Взаимно, - почти хором ответили сталкеры, и я припустила домой.
Дома было пусто. Ирка, скорее всего, была с братом в больнице. Я зашвырнула автомат в тайник, наскоро приняла душ и переоделась. Грудная клетка болезненно сжалась, когда я вспомнила, зачем я сейчас иду. Я закрыла глаза, погрузившись на секунду во тьму, глубоко вздохнула, открыла глаза, махнула рукой у себя перед лицом, прогоняя лишние мысли, и вышла из дома.
Весь путь прошел, как в тумане: вот я покидаю двор дома, а вот уже толкаю новенькую дверь старого больничного здания. На рецепшене мне сказали, где лежит Балбес. Едва передвигая ставшие ватными ноги, я поплелась на второй этаж. На скамейке перед палатой сидела, запустив пальцы в волосы, Ира. Едва я появилась на лестнице, она, как будто почувствовав, подняла голову и я увидела ее красные, заплаканные глаза. Сердце мое снова упало, приковав меня к полу, но я, пересилив себя, подошла к подруге. Она встала мне на встречу.
- Что? – одними губами спросила я. Я боялась даже дышать, как будто, если я вздохну, время полетит быстрее и страшная правда внезапно явится мне, как является перед тобой вышедший из режима невидимости кровосос.
Глотая слезы, Ира встряхнула головой, словно отгоняя остатки сна, и кивнула на дверь палаты.
Да, Ира, я так тебя понимаю! Как мне хочется сейчас проснуться и понять, что все это был сон, что с Балбесом все в порядке, что не было никакого «сердца»!.. Но, как это ни прискорбно, это был не сон.
Я подошла к двери и положила руку на ручку. Сейчас эта дверь казалась мне неимоверно тяжелой, сложнее всего в мире было открыть ее, но я, снова пересилив себя, ее все же открыла.
Его лицо сложно было обнаружить среди белых подушек, но выдавали жуткие мешки под глазами, а эти глаза… эти пронзительные голубые глаза… Я подошла ближе, села рядом в кресло и взяла его за руку.
- Как ты? – тихо спросил он.
- Как я? – так же тихо ответила я. Грудь снова сдавило, и я только судорожно выдохнула.
- Я слышал, что тебя подстрелили?
- Со мной все в порядке, - заверила я. – Доктор меня отремонтировал.
- Это я виноват… - вздохнул Балбес, болезненно закрыв глаза.
- Это мое решение. Давай не будем ссориться! Скажи мне лучше, как ты?
- Как я могу быть? Никак. – Он сжал мою руку и посмотрел мне в глаза. Эти глаза говорили мне больше, чем мог сказать он сам. Но он не выдержал и отвернулся. – Лучше бы ты плакала, как Ирка. Мне больно видеть твои глаза с их немым упреком! Тася, прости меня, пожалуйста, прости!..
Дверь открылась, разорвав напряженную атмосферу, и вошла медсестра.
- Пора делать анестезию, - аккуратно сказала она.
- Увидимся, - прошептала я, встала, наклонилась к нему и поцеловала в лоб. Ни слова более не говоря, я вышла из палаты и села рядом с Ирой.
Вскоре из палаты вывезли каталку с лежащим на ней Сашкой. Ира всхлипнула, я приобняла ее за плечи.
- Все будет хорошо, - тихо сказала я, поглаживая плачущую подругу по голове. – Все будет хорошо… Глава 2
Сквозь толстую бумагу стакана горячий кофе грел замерзшие руки. Я стояла, прислонившись спиной к кофейному автомату и время от времени прихлебывала кофе. В холле никого не было, кроме нас с Иркой, которая свернулась клубочком на диване и, кажется, дремала. Иногда по громкой связи вызывали куда-то врачей и из нашей ниши в стене с диванами и кофейным автоматом было видно, как пробегают люди в голубых «пижамах». В одной из операционных больницы проходила сложнейшая операция по пересадке костного мозга, а жизнь протекала мимо нас.
Прошло пять часов и семь стаканов кофе. Я сидела на диване, обняв Иру за плечи, а она рассеяно перебирала в руках носовой платок.
- У него всегда был скверный характер, - всхлипнула она. – Но когда появилась ты, я поняла, что ты сможешь его обуздать, потому что ты такая же, как он. Я думала, что остепенившись, он перестанет лазить в Зону, но он стал лазить в Зону с тобой. Ведь я прекрасно понимаю, что если я потеряю Сашку, то потеряю и тебя тоже.
Я молча погладила ее по голове. Больше всего на свете мне сейчас хотелось остаться наедине со своими мыслями. На самом деле, мне сейчас полагалось забиться в угол и плакать горькими слезами, но я не могла сейчас плакать, просто не могла, и мне было стыдно за свое бездушие. Наверное, я просто не хотела верить, что все происходящее – реальность, а не кошмарный сон. Вон, Ира выплакала все глаза, сутки не спала и не ела и уже две недели практически живет в больнице. Она была рядом с ним, а я отдыхала в доме у Болотного Доктора и была так далеко от Балбеса. Мне даже представить было сложно, что он… что он… Я закрыла глаза и опустила голову.
Впервые я попала к Доктору еще с Учителем. Хозяин «Сталкера» Клещ отправил нас с передачей к Доктору за вознаграждение, разуметься. Это было мое первое путешествие через Болота. Я была еще совсем зеленой и еще не совсем забыла, чему нас учили в медицинском, и мне было чертовски интересно поговорить с доктором о биологии мутантов. Я узнала много интересного и Доку очень понравилось мое отношение к науке. Тогда но предложил мне остаться у него в помощниках, но я отказалась. Я почувствовала вкус сталкерства и не собиралась останавливаться на достигнутом. Позже мне предложили остаться на Янтаре, и по сей день не бросают попыток заполучить меня как ученого. Если бы я осталась тогда у Доктора, я бы не познакомилась с Балбесом, если бы я осталась на Янтаре, он бы погиб. Хотя, кто знает?
В холле раздались торопливые шаги, которые вернули меня к действительности. Я подняла голову и увидела Вихря.
- Привет, - сказал он, пожимая мне руку. – Ну, как он там?
- Не знаю, - честно ответила я, увлекаемая им в угол. – Операция длиться уже пять часов, но о его смерти нам не сообщали, следовательно, он жив.
- А ты сама как?
- Да ничего вроде, - рука снова невольно дернулась к раненому животу. – Если все будет хорошо, в скором времени пойду к Доктору убирать швы. А ты как? Как из Зоны выбрался? – это я спросила, понизив голос.
- Это было вообще нечто! – в тон мне отвечал сталкер. – Как только ты отдала мне артефакт, я тут же бросился бежать. По закону подлости, путь через Припять был закрыт Выжигателем, пришлось идти через Лиманск. Ну, ты же знаешь, как там сейчас: «небесные» с «монолитовцами» воюют. Хотя, на самом деле, «небесные» отдыхают на свободных территориях, пока какому-нибудь отчаянному идиоту, вот как я, не приспичит пройти через город. Они, конечно, вдохновились, мол, вместе мы их разобьем! Ну, я по подворотням, подальше от перестрелок между аномалиями и ползу. Выползаю из-за угла, а там «монолитовец» и р-раз – ствол мне в морду. Хихикнул еще так по-идиотски, а я взял, и пригнулся. Он выстрелил и попал в своего же снайпера, зазевавшегося в окне. И тут такое началось!.. «Небесные» удивляются: «Кто же это на «Монолит» напал?!» Сами они на себя и напали, ответил я, выбрался из перестрелки «Монолита» с «Монолитом», «Чистое небо» мне даже денег за помощь выдало.
Вышел я в Рыжий Лес. Сначала все было нормально, но потом откуда ни возьмись, поперли зомби. Много зомби. А их же так просто не убьешь! И вот идет на меня эта полусгнившая толпа, руки протягивают, мычат что-то. Ужас! Ромэро и не снилось! Я давай драпать оттуда и гранатами попутно нежить закидывать. В общем, вымотался, гранаты закончились, но и зомбаки тоже! И тут из-за дерева мертвяк на меня вылазит. Ну, я жму на курок – переклинило! Матерюсь во весь голос и прикладом мертвяку хлобысь по башке! Башка отвалилась, тело потеряло равновесие, я через него перепрыгнул и тикать! Выбежал из этого Леса сволочного, привел автомат в порядок – и на Милитари.
Как ни странно, все эти события произошли в течении часа и мне нужно было спрятаться от Выброса. Прятался я на базе «Свободы». Весело прятался, надо сказать, душевные ребята! Выпили- закусили, выпили – закусили, так и Выброс переждали. А после выброса артефактов на Милитари собирай – не хочу! Но я не стал тратить на них драгоценное время. Сверхаккуратно я пробирался между аномалий и выбрался к Бару. Отдохнул – и сновав путь. На Свалке много собачья, но других монстров еще нет, не дошли еще. Ну а дальше – ничего интересного. Вышел, сдал артефакт Бубне, и, собственно, все.
Он так вдохновенно рассказывал, что мне почудилось, будто я сама все это пережила.
- Спасибо тебе большое, - сказала я ему. – Ты не представляешь, как много это для меня значит.
- Представляю, - возразил сталкер. – Ты не против, если я с вами останусь?
- Оставайся, конечно! – я вспомнила, что у меня в руках стакан с кофе, отхлебнула и снова прислонилась спиной к кофейному автомату. Автомат тихонько урчал, наливая Вихрю кофе. Тихо. Снова нарастало напряжение, так бесцеремонно разорванное появлением сталкера.
Прошло еще полчаса, кофе в стакане закончился, Ира заснула, Вихрь сидел в кресле, углубившись в свои мысли. Вдруг в холле послышались торопливые шаркающие шаги. Такие звуки могут издавать только бахилы. Я выпрямилась и посмотрела и посмотрела в сторону холла. В дверном проеме показался хирург в светло-голубой хирургической «пижаме», уставший, измотанный и на лице его сложно было прочитать исход операции. Я встала.
- Все хорошо, - сходу выпалил он, видимо увидев выражение моего лица, он забыл все пугающие предисловия. – Операция прошла хорошо, через два-три дня, но полностью восстановиться. Современная медицина творит чудеса. Он очнется через пару дней, и тогда можете его посетить.
Я расслаблено упала обратно в кресло, забросила пустой стакан в урну и впервые за четыре месяца искренне улыбнулась.
- Пошли, Вихрь, напьемся! – радостно сказала я.
- А пошли! - Вот впервые вижу такого человека, как ты, Выдра, - заплетающимся от принятого на грудь алкоголя проговорил Вихрь. – Ты вот какая-то вся в себе... но не совсем… Ты какая-то сильно правильная, сильно… ну не знаю. Ты как будто мысли читаешь, неощутимо подстраиваешься под идеал: красивая, но не зазнаешься, умная, но не заумная, у тебя все в меру, но именно это «все» - чересчур! К тому же ты – сталкер! Я на своем веку повидал не много женщин-сталкеров, и все они, не знаю... гордятся этим, что ли… хвастаются, а ты... ты относишься к этому, как мужчины, но в то же время умеешь быть такой женственной!..
- Брось, Вихрь, - махнула я рукой. В отличие от него, я не была пьяна и, собственно, не собиралась. – Я, на самом деле, не такой хороший человек, каким кажусь.
- А какая ты на самом деле?
- Я – скептичная, саркастична, циничная, эгоистичная и принципиальна стерва. – Сказала я, и в памяти моей всплыло, как те же самые слова я сказала Балбесу, когда он спросил меня «Почему мы не можем быть вместе?». Он тогда задумался и ответил, что эта причина противоречит сама себе и дисквалифицируется.
- Забыла сказать «самокритичная». Но в этом вся прелесть! – пытался вразумить меня сталкер. – Ты умеешь этим управлять, ты знаешь, где это нужно, а где нет!
Я отвернулась, что бы не видеть преданных глаз Вихря, и уставилась в зал. И тут же увидела знакомые лица. Точнее, три знакомых лица. Это были те самые свободовцы и долговец, что столь любезно подбросили меня до Периметра. И все три направлялись к нам.
- Приветствую вас, - долговец поклонился и уселся напротив.
- Господа, это Вихрь, - я кивнула на пьяного друга.
- Пилот, - долговец пожал ему руку.
- Проглот, - свободовец последовал его примеру.
- Мутный, - другой свободовец так же поприветствовал Вихря и пристально посмотрел мне в глаза. Только теперь я заметила, что у него на левом глазу бельмо. Наконец я узнала, как их зовут.
- Ну, как там твой друг? – участливо спросил Пилот.
- Все хорошо, спасибо. Операция прошла успешно, врач сказал, что через два-три месяца Балбес полностью восстановиться.
- За это надо выпить! – радостно сказал Пилот, делая знак официанту. На столе мгновенно появилась бутылка и стаканы. Выпили за здоровье Саши, Вихрь вырубился, сталкеры пили еще за что-то, и в результате я осталась одна с тремя пьяными сталкерами.
- Ты ученый. – Сказал Мутный, буравя меня своим мутным глазом. Это был не вопрос, а утверждение.
- Ученый, - кивнула я. – Это так заметно?
- Нет, просто я чувствую ученых.
Повисла пауза.
- Можно поинтересоваться, как объединились сталкеры из враждующих группировок?
- Можно я расскажу? – поинтересовался долговец у товарищей.
- Можно, - кивнул Проглот.
- Шли мы, значит, с квадом, логово монстров потрошить. Приходим, а на нас – снорки. Расстреляли. И тут – кабаны!.. Мы в шоке. Когда я смекнул, что это контролер, мой квад уже направил на меня стволы. Убив его кукол, мы тем самым освободили место для себя, но на меня сил мутанта не хватило. Сложнее всего на свете в упор застрелить лучших друзе, но своя шкура ближе к телу. Быстренько включил «мухоловку» и побежал. Как только я вышел из зоны пси-активности контролера, я понял, что боеприпасы у меня закончились. До нашей базы было далековато плюс самый безопасный путь пролегал мимо базы «Свободы». Пришлось идти в опасной близости к врагам. Но там на меня напала псевдоплоть…
- К счастью, мимо проходили мы, - подхватил Проглот. – не долго думая, мы решили, что даже такая сволочь как долговец, прости, брат, имеет право на жизнь. Мы его спасли, но он был сильно ранен, и нам пришлось оттащить его к Доктору, потому что наша база сильно пострадала от недавнего нападения «Долга», - он многозначительно посмотрел на Пилота.
- Мой клан считает меня погибшим, - Пилот сделал вид, что не заметил намека товарища. Все-таки, вражда их кланов вносит свои коррективы в их отношения, которые вот-вот должны были перейти в дружбу. – Правда, что дальше делать, я не знаю… - грустно вздохнул Пилот. – Придется стать одиночкой…
Я задумалась о том, что все имеет смысл. Кто знает, может, став одиночкой, долговец станет Легендой.… А может, на базу «Долга» нападут мутанты и много людей погибнет, а Пилот узнает и скажет: «А ведь если бы я был там, то я был бы уже мертвым…»
- Жизнь – это такая странная штука! – проговорил Проглот. – Только человек мучается вопросом «В чем смысл жизни?» и впадает в депрессию, когда не находит ответа. Некоторые делаю вывод, что жизнь бессмысленна и вешаются, некоторые придумываю его себе, некоторые ищут его всю жизнь и получаю бессмысленное существование. А на самом деле смысла, как токового и нет. Есть только жизнь ради жизни.
- Каждая клеточка нашего организма, - подхватила я. - Существует для того, что бы существовали ткани, ткани существуют для того, что бы существовали органы, а органы в свою очередь существуют для того, что бы существовал организм. Кто сказал, что на этом все заканчивается? Скорее всего, организмы существуют для того, что бы существовало нечто большее, о чем мы пока не знаем. Вряд ли клетки знают, что из них состоит организм, у них просто нет такой возможности. И нам не нужно мучиться по этому поводу. Вполне возможно, что нам это просто не дано.
- Ты, Выдра, не грузи так, - попросил Мутный. – Все равно к завтрашнему дню мы все забудем.
- Может, забудете, - я склонила голову на бок. – А может, и нет.
- А вот ты когда в Зону в следующий раз собираешься? – спросил вдруг Проглот.
- На следующей неделе, а что? – подозрительно прищурилась я.
- Честно говоря, я не думал, что ты еще будешь ходить в Зону. – Разочарованно протянул свободовец.
- А я и не собираюсь. Доктор мне обещал швы убрать.
- А-а! – протянул он. – Понятно. Слушай, - он понизил голос и наклонился поближе. – Ходят слухи, что Бубне «философский камень» принесли. И еще ходят слухи, что принесла его ты. Это правда.
- Отчасти, - кивнула я, немного поразмыслив. – Я нашла камень, но принес его Вихрь.
Проглот посмотрел на спящего сталкера, будто по его виду но мог проверить достоверность моих слов.
- Ладно, ребята, я пойду, мне нужно отдохнуть, - я встала и похлопала Вихря по плечу. Он сонно встрепенулся и поднял на меня пьяные глаза. – Пока, дружище.
|
Так держать! 
