Приветствуем, Бродяга! ------------ Приветствую тебя, Сталкер! Ну что стоишь? Проходи, не стесняйся. Мы рады любым гостям! ------------ Вход Регистрация
Пуля смачно чмокнула в ствол дерева. Не того, за которым прятался я, соседнего. Оставалась разобраться – меня уже засекли, или просто случайная? Три метра – как бы еще не показатель. Но прилетевший следом подарок, срезавший ветку в полуметре над головой, быстро избавил от мечтаний и иллюзий. «Сталкер, выходи с поднятыми руками. Стволы, оружие, артефакты сбрось на землю. Повторяю! Выходи с поднятыми руками!» - усиленный матюгальником голос буровил уши уже добрую четверть часа. Ага, щаз, вот так лапки вскинул, и сдался! Ещё же и лимоночка в запасе осталась, ну это уже на самый крайний… А так – около сотни патронов, хотя нет, вру, уже меньше, болото с аномалией за спиной, и что то около взвода бойцов, прижавших меня к этому болотцу. Сходил, мать её, за хлебушком…. Автомат уже давно стоит на одиночном, высунулся из-за ствола, пальнул в белый свет, как в копеечку, перекатился… Влепившаяся над головой пуля наглядно пояснила, что снайпер мой манёвр разглядел и оценил. По своему. И влепил еще по пуле справа и слева от меня. И что-то так мне ощутилось одиноким волосом на голой заднице… «Отшельник, бросай ствол и выходи с поднятыми руками. Обещаю, тебе ничего не будет! Слово офицера!». Опачки! Нифига се, плюшка прилетела! То есть, не просто так меня полдня по окрестностям гоняли!? И не просто это стандартная облава вояк на простых сталкеров, а целенаправленный заход военсталков на конкретную морду лица. И эта морда лица – моя! И, судя по их позиции, моей диспозиции и болотцу сзади – ихи пляшут, а мои не очень. Ладно ещё, что никого не завалил. Ну, не люблю я просто так людей стрелять. Да, и нелюдей тоже. К какому бы классу они не относились, двуногих там, или ластодрыгающих. Но теперь, видимо, станция конечная, паровоз по метро дальше не едет. - Слышь, обзовись! А то может ты и не офицер вовсе! – уж если сразу не завалили, то значит, для чего-то сдался. Будем набивать цену. - Майор Абин, особый отдел! – ишь ты, видать, не просто так понадобился, а слишком сильно понадобился. Или кто-то на меня не зуб поимел, а зубище. - Гожо, майор! Только ствол у меня эксклюзивный, бросать я его не стану. Подходи ко мне, я тебе его с рук на руки отдам. А высовываться, пусть даже с поднятыми, - мне твоих снайперов ссыкотно! – проорал в сине небо, лежа на спине и не особо надеясь на продолжение диалога. Но, неожиданно, мне сообщили, что мои условия принимаются. Ну, что ж, откинул чуть в сторону свой АК-103, так, чтобы можно было в перекате подхватить, и остался лежать на спине, раскинув в стороны руки. А небо над головой такое синее!!!! - Ну, здоровеньки булы, пан Отшельник! Слышать про тебя слышал, а вот повидать первый раз довелось, – худощавый человек в камуфляже с какой то химериной грацией возник в поле зрения, и сразу же опустился в траву. Однако, опытный, присел так, что если попытаюсь подстрелить – то придется крутиться. Ладно, и нас не на Агропроме клепали. Поэтому просто чуть повернул ладонь, чтобы служивый увидел ребристую рубашку «лимонки». - И вам не хворать, господин майор! Что за нужда была меня по болоту, как зайчика, гонять полдня? Али не угодил чем? Артов нету, ствол по Зоне известный, чистый, с вашим братом вроде не пересекался, а? Или я чего-то пропустил? - Ну, на предложение в гости заглянуть ты бы не согласился… - Майор, ну ты выдал! Это у вас теперь такой способ в гости на рюмку чаю звать? – я перебил дальнейшую тираду камуфлированного приглашальщика. – Мне твои снайперы всю кровь своими приглашениями свернули. Что то как то поделикатнее нельзя было придумать? Ну, там, открытку послать с приглашением на рождественский бал? - Угу, - буркнул мой собеседник,- а ты прям, как Золушка, обул хрустальные берцы и прискакал гопака отплясывать. Убрал бы, что ли, от греха подальше игрушку свою, сработает еще, не дай Бог. А автоматик, извини, я приберу пока. Чтобы ребятки мои в оптику видели. Разговор есть серьезный, правда. Поэтому и приглашали тебя полдня в гости. Тут говорить начнем, или все-таки до палатки моей прогуляемся? – майор неожиданно заулыбался и подмигнул. – А там у меня и вместо чаю чего налить найдется. А, хотя да, ты же вроде не пьёшь… - Да с такими приглашальщиками скоро и закуришь… Ладно, пошли уже, – я поднялся с травы и спрятал руку с зажатой в ладони гранатой в карманы комбеза. – Ты, это, если что – усики уже, сам понимаешь, отжаты, ну, и как в старой песне поётся – «колечко на память, колечко»… - Верить нужно людям, пан Отшельник, доверять. – худощавый майор подхватил мой калаш, и встал рядом со мной, закинув его за плечо стволом вниз. - Так я и верю. А не доверяю я даже себе. Вот, давеча, ведь только пукнуть хотел… - Ладно, пойдём, зря что ли так настойчиво в гости упрашивали? – просмеявшийся майор, казалось, не обращая на меня внимания, двинулся в сторону от болота, кивком головы приглашая проследовать за ним. Последовавший вслед за этим разговор, происходивший в армейской брезентовой палатке, меня несколько озадачил. Сперва майор Абин показал мне бумажный пакетик, в котором была насыпана смесь, по виду – соли с перцем. А потом ошарашил откровением, что это новый наркотик, который навострились изготавливать в Зоне, и отправлять на Большую Землю. И, судя по имеющимся данным, делают эту дурь то ли из артефактов, то ли в какой-то аномалии. Но, что установлено точно, лаборатория находится в Зоне. Вот только где именно – неизвестно. - Майор, а я-то тут причём? Чтобы меня снорки подрали – я не при делах. За это вся Зона знает – я с такими делами близко не вяжусь! - А вот именно поэтому я с тобой и говорю! – майор тщательно свернул пакетик и убрал его в нагрудный карман. Потом хитро подмигнул, нагнувшись, нырнул рукой в вещмешок, брошенный под столом, за которым мы расположились, и многозначительно булькнул извлеченной армейской фляжкой. – Ты как? - А никак. Оно мне фиолетово. И практически параллельно. – я довольно осклабился на прокол вояк. – Это тоже не моя тема. - Коньячок, одесский, в кофе? – Абин состроил делано-изумлённую физиономию, а моя ухмылочка невольно сползла с лица. Откуда, интересно, узнали? То есть, настолько все серьезно, что до таких вещей добрались, про которые на Зоне, да и на Большой Земле считанные единицы знали? - А чего-то не вижу я тут кофейка. - Конечно, майор несколько ошарашил. Но, не думаю, что вояки сумеют что-нибудь получше гранулированной бурды предложить. А я смогу с гордостью отказаться, да еще и пройдусь по поводу несовместимости хорошего коньяка и дерьмового кофе. - Один момент, пан Отшельник! Боец!!! Стоящий у входа боец, придерживая автомат, заскочил в палатку, и вытянулся по стойке смирно. - Кофе, будь ласка, принеси нам с гостем. Служивый козырнул, развернулся и выбежал из палатки. Для того, чтобы через пару минут зайти, держа в одной руке пару кружек, а в другой большую джезву, распространяющую одурительный аромат свежесваренного кофе. - А вы что думали, пан Отшельник, я вас гранулятом угощать стану? – майор с некоторой долей издевки посмотрел на меня. - Боец, спасибо, свободен. Колыхнулся полог входа, и мой собеседник, проводив глазами выбежавшего подчиненного, повернулся ко мне. Разлил кофе по кружкам, открыл флягу, и, дождавшись моего одобрительного кивка, аккуратно влил по паре бульков в кружки. Запах кофе, плывущий по палатке, усилился, и наполнился густым запахом виноградников. - Слушай, сталкер, может игрушки свои из карманов поубираешь? Ну, усики, в смысле, в нормальное положение приведешь? Сдать мне их я тебя не прошу, да, автоматик твой прям вот хоть сейчас верну. А то пить хороший кофе с гранатой в руках, согласись, неудобно. - Вот про автоматик – это ты верно заметил. Скучно мне без него. Сроднился я с ним. А игрушки приберу. – Вынул из кармана «лимонку», и аккуратно загнул усики обратно в стопорящее положение. – Только, господин майор, думаю – глупых шуток не будет? - Да успокойтесь уже, пан Отшельник. Пейте спокойно свой кофе. И давайте продолжим беседу. Думаю, мы сможем договориться. Нам нужна ваша помощь. Дождавшись, пока мне передадут автомат, и, пристроив его рядом, я взял в руки кружку и вдохнул аромат. - И чем, интересно, я могу быть вам полезен? И, как говорят в Одессе, таки, а что я лично буду с этого иметь, кроме головной боли? Вы мне выдадите грин-карту для прохода через все блокпосты? Или изобразите личный коридор в оба конца за пределы Зоны? Наподобие, как недавно Бабоше с Хохлом изобразили? Абин недовольно сморщился, будто раскусил одновременно несколько горошин черного перца. История сталкеров, возглавляемых Бабошей и Хохлом, расстрелянных в «прикормленном» коридоре во время обмена артефактов на заказанные товары, и, главное, на медикаменты, которые ждали на Баре, неслабо всколыхнула Зону, и до сих пор едкой отрыжкой отдавалась военным. Оставалось только удивляться разумности ветеранов, жестко остановивших молодняк и удержавших их от начала полномасштабных военных действий. Дядюшка Офф и Сержант сразу заявили, что «мстители» не смогут у них купить не то что новых стволов, но и занюханного патрона, а с теми, кто им хоть что-то продаст, разговор будет отдельный. Торговцев поддержали ветераны, все боевые действия затухли, не начавшись, но шальные мысли продолжали бродить в головах у многих молодых сталкеров. К тому же, отношения с военными были кардинально испорчены, им перестали верить. - Ну и что? Мне теперь тут тебе начинать распинаться и объяснять, что те сталкеры наткнулись лоб в лоб на молодняк, только что прибывший на замену, и вышедший в первый пробный обход под руководством дебила-сержанта? – майор помрачнел, и поставил кружку на столик. - А артобстрел устроили дебилы-артиллеристы? Что-то больно уж по-дебильному они перепахали квадрат со сталкерами, и ни разу не положили снаряд в квадрат с этим вашим дебильным сержантом и дебильным молодняком. - А артобстрел устроили профи-артиллеристы, получившие сообщение о прорыве в конкретном квадрате. Вот только никто им не сообщил, что это не твари, а сталкеры! - И что, ты хочешь сказать, что если бы им сказали, что там сталкеры, то они бы стрелять не стали?! - Стали бы. – После небольшой паузы устало признался майор. – Это армия. Есть приказ – значит, стали бы. - Майор, так чего ты теперь от меня хочешь? – я выжидательно посмотрел на него. - Что я, после вашего такого предложения, с забегом под все пеньки, обделаюсь и на шею к вам кинусь? Особенно за чашеку, пардон, кружечку, кофе с коньяком? Знаешь, я в ренегаты не стремлюсь, в шпионы всех разведок мира тоже. Я ж не Мата-Хари. Оно, конечно, льстит, аж до мурашек по спине, что лично мной спецура заинтересовалась, только… вы же хорошо мое досье собирали? Абин посмотрел на меня долгим, выжидательным взглядом, потом молча кивнул. - Ну, тогда должно у вас там быть нарисовано, что я с властями дел не имею. - Постой, а как же ученые? Что то у тебя тут.. - Не срастается? – перебил я его. – Так ученые – не власти. Не вояки, не менты, и уж тем более не чиновники. Они с политикой не вошкаются. Они наукой занимаются. Да, деньги получают, откуда только могут их получить, ну так опять же – не для того, чтобы карман набить, а чтобы человечество на следующую ступеньку пинками запинать. - А ты, вроде как тоже такой весь благородный! - Нет, майор, но когда человечество пинают, тем более по поводу – ну как тут мимо пройти и своего пендаля не приложить? Тем более – если за это ещё и денег кинут? - Понял я тебя, пан Отшельник. – майор вздохнул. – Ну а нам с тобой теперь как разбегаться? Какими краями? - Да никакими. Свадьбы, как говориться, не будет. Мы странно встретились, и странно разойдёмся. И – майор, на вас я работать не буду. Ни под каким соусом. И ни за какие коврижки. Наркоту не люблю. Поэтому расскажу твою историю серьезным людям. Хвылюватыся немае причин, майор, найдем если твою дурогонку – под ноль спишем. Адресочек оставишь – порадую. Ну а не найдем – не обессудь, знать, не судьба. В обоюдном молчании, пока Абин вколачивал в мою капекашку свои координаты, допил кофе, поставил на стол кружку, встал, прихватил автомат и двинулся к выходу. - Спасибо тебе, добрый человек за кофеёк. Хотя, конечно, я бы и без этого приглашения обошёлся. - Ну, пан Отшельник, не обессудь! Як дають, то беры, якщо бьют – то бежи, крычи! И – мы проверили Агропром, Темную Долину, ну и, естественно, всё прилегающее к Кордону, в том числе и Свалку! - все это донеслось мне уже в спину.
«Як дають, то беры, якщо бьют – то бежи, крычи… Занятные у вас фразочки, герр майор. И подходец с виду простой-незатейливый, а по выходу на кассу – так расплачиваться умаешься. Ладно, будем думать, как краями разойтись» - иду, на солдатиков поглядываю, мыслишки в голове гоняю. Ой, какие солдатики непростые, совсем непростые. Для срочников - возрастом не тянут, а от контрактников отличаются дисциплинкой жесткой, в глаза бьющей, да военным училищем, из взгляда брызжущим. Ишь ты, иду, под ноги смотрю, на берцы мои удивляюсь, как они запачкались-запылились… Так и дошел до края палаточного городка, а там уже - тропкой новой, сталкер ведь, как классик сказал, одной тропой не ходит, да и до ближайшего-окрестного-ко мне-лицеприятного.
- Вот такая тема, Сержант, – прихлебывая кофеек в полутьме трактира, рассказывал я свои последние приключения худощавому экс-долговцу. – А ведь так хорошо день начинался, и тут – на тебе! Мне же только перед этим наколочку на тайничок хороший скинули, не запросто так, сам понимаешь, а тут пришлось спешным порядком КПКашку чистить. Вот так, думаешь, что жизнь к тебе передом повернулась, а тут оказывается, что ты-то к ней задом, и она грубо этим пользуется. И инфу потерял, и погоняли, как зайца по кустам, а теперь еще воякам-спецам нарисовался – хрен сотрёшь. Трактирщик, сведя брови, задумчиво почёсывал подбородок. Или, если уж быть точным, с хрустом шкрябал ногтями по щетине. - Побриться надо. - Мне? – я недоумённо посмотрел на него. – А, ну да, это же самая великая из моих проблем! - Мне. – и, взглянув на меня, добавил, - Да и тебе бы тоже не помешало. Побриться, помыться, поспать. А утром отцы-командиры позавтракать заглянут – я с ними переговорю. Думаю, к ним уже запрос закидывали, может чего и подскажут. Я только не понял – ты чего так всполошился? Ты не при делах, дурью не барыжишь, сам наркотой не балуешься, «караванов» не водишь. Или при делах? - Воооот!!!! Врубился в фишку? Если уж ты задумался, то что подумают те, кто меня совсем не знает? А мне оно надо? Тут ведь таких придумок напридумывать можно! - Ну да, тут ты прав… - Сержант снова ненадолго впал в легкое оцепенение, сопровождаемое хрустом щетины под ногтями. Потом резко вскинулся, и посмотрел на меня. – Нет, точно! Надо побриться! - Тфу ты! – я раздраженно воткнул стакан с остатками растворимого кофе в стол. – Я думал, он по делу что скажет, а он тут со своей щетиной дурацкой! Сержант еще пару раз энергично скребанул по подбородку, зачем то посмотрел на ногти, потом перевел взгляд на меня. - Раздражает до ужаси! Третий день побриться не получается. То то, то сё. Хоть вафельным полотенцем брейся, до бритвы добраться не дают! Я тебе уже сказал – нормально все будет. С утра и переговорю.
От Сержанта, пройдя долговский блокпост, я отправился в бар. Предстоял еще разговор с Дядюшкой Оффом. Погруженный в свои мысли, я неторопливо шагал по растрескавшемуся асфальту, как вдруг неожиданно почувствовал тычок в спину. Такой, ограниченно-локальный, между лопаток. И замер. - Кошелёк или жизнь! – хриплый, зловещий голос сипел прямо над ухом. - Придурок, мля! Болт те промеж глаз! Да чтоб у тебе, кроме химеры, других баб не было! Чтоб тебе Мегавольт из КПК тетрис сделал! Да чтоб тебе одни «выверты» по канавам собирать! - Игрек, глянь, чегой–то он? – Леший, сталкер из ранга ветеранов Зоны, недоумённо повернулся к подходящему со стороны мужчине, из за плеча которого хищно высовывался изящно-узкий ствол СВД. – Я ж пошутковать, а он прям полный Бельмондо! - Леший, чёрт ты корявый, я же себе язык оббил тебе повторять – прекрати подкрадываться!! - Отшел, брат, ну успокойся! Ты чего нервный такой? Топотун* на живот наступил? Сам знаешь, Леший он на то и Леший, ходит тихо, шутки глупые,.. – подошедший снайпер улыбался дружелюбно, но глаза на худощавом, обветренном Зоной лице, внимательно отслеживали всё происходящее вокруг. – Ты не в бар, случаем, идешь? Мы туда, составишь компанию? Может и про проблемы свои, большими буквами поперек лба нарисованные, нам там расскажешь? Снайпер – он на то снайпер и есть, чтобы иметь терпение безграничное, даже от ветеранов-стариков отличное. И людей видит, и убеждать, зараза, умеет незатейливо. Даже на придурка Лешего с шутками его дурацкими обижаться уже неохота. - Ну, в бар, так в бар. Собственно, я туда и шел. Леший, и - бросай уже свои шутки придурошные. Вот ведь, ей-Богу, завалят, дурилу!
В полутьме бара я неторопливо и обстоятельно рассказал про свои последние приключения. Леший, Игрек, Дядюшка Офф, и оказавшийся там же Айрон, внимательно выслушали мою историю, но от скороспешных комментариев постарались воздержаться. Получасовой обмен фразами ничего, кроме выросшей горки пустых тарелок на краю стола, не добавил. Неожиданно громко, этаким сводным хором, зажужжали капекашки всех присутствующих. - Забодал, хуже комара лиманского! – Леший, первым вытащивший свой КПК, с ожесточением жал на кнопки. - Опять Винт, что ли, рассылает? – Айрон неторопливо вытащил девайс , затушированный в камуфляжного цвета тона, и нажал на клавишу приёма. – Точно! Аж три мессаги. Все – от Винта. Что там? А-ха! Увеличить член на 10 сантиметров. Плотей, что-ли, драть? Что там дальше? О! Виагра! Практически даром! А тем, кто приобретает двойной антирадкомплект – виагра в подарок! Тех же плотей, да ещё и дольше!! И третья - "Только сегодня - точные реплики швейцарских часов всего за 99 уе!" Да что ты будешь делать! Задолбал уже! Спамер недоделанный!
Присутствующие ещё сносили пребывающие со скоростью горной лавины сообщения, когда в замкнутом пространстве бара раздался рёв, сопоставимый с рёвом горного гризли, которому на мошонку упал кусок скалы. - И где этот Мег сратый?! Кулхацкер недоделатый!!! - расхристанный сталкер, пылая праведным гневом, ворвался подобно паладину на развалины иерусалимского храма. В руках вновь прибывший держал персональный сталкерский комп, периодично жужжащий вибрацией очередной рассылки.
- Стоять всем!!! – охранник, стоящий возле входа во внутренние помещения, резко переместился к входу в бар, и, широко раскинув руки, перегородил дверной проём. Разношерстная толпа сталкеров и долговцев, бегущая за вбежавшим в зал сталкером, нехотя остановилась. И замерла, переговариваясь и бурля, словно брага в тесной посудине, готовая выплеснуться в любую сторону и в любой момент, и всё смести на своём пути. Почти ВСЁ. Кроме охранника бара, за чьей спиной находился не только бар. За его спиной стоял один из незыблемых принципов Зоны – бар – место неприкосновенное. И любой, вошедший в него, получал неприкосновенность, пока мог оплатить своё пребывание в баре. А вбежавший, не обращая внимания на толпу, и на усилия охранника, сразу направился к нашему столику, выхватил из-под рук Лешего вскрытую пивную банку и, расплескивая брызгами, влил ее в себя. - Винт, ё-маё, мало того, что спамом задолбал, так ещё и всё пиво выжрал! – Леший смотрел на вторженца глазами ребенка, потерявшего последнюю игрушку.
- Я тебе зато баночку вон какую красивую оставил! – Винт облегчённо выдохнул, принял выхлоп от пива, надув щёки, фухнул, и поставил пустую банку перед Лешим. – А вот теперь кто из тут присутствующих, здрасте, кстати, скажет мне? Де делся этот гад Мег, и что твориться с моим КПК? - Э-э-э-э, как любит говорить наш общий знакомый. Объясни уже, что за фиг, и для чего он твориться? И зачем тебе толпа поклонников на входе? – я попробовал подсунуть Винту стакан с чаем, но гордый сталкер демонстративно отказался, отодвинув ладонью посудину, и окидываю взором стол в поисках баночки с более благородным, по его неоднократно озвученному мнению, напитком. Усмотрев вожделенную цель в руках у снайпера, и, понимая, что Игрек баночку без боя не отдаст, он вздохнул, и нехотя взялся за предложенный чай.
- Ну, что я могу рассказать…. – отхлебнув из стакана, и скривившись, словно ему подсунули нечто абсолютно несъедобное, Винт поставил стакан на стол, обтер подбородок тыльной стороной ладони и продолжил. – Мне тут недавно Мегавольт капекашку мою разогнал, память где то раз в восемь увеличил, перепрошил, перезалил, а потом предложил еще стрелялку поставить. «Сталкер» называется. Ходишь, короче, монстров стреляешь. Всяких там хэдкрабов, зомбей, ну и прочую мутоту. Я позавчера с ходки вернулся, пока почистился, оружие в порядок привёл, отоспался, отъелся, туда-сюда… А вчера вечерком из бара возвратился, думаю – дай погамаю малёха. И что-то стрелял, стрелял – и уснул. Ну, знаете, бывает такое от переутомления…
- Конечно знаем! Особенно когда водочка глазки тебе давит, то ты сразу такой утомленный становишься! – присутствующие рассмеялись, а Винт сразу переключил своё внимание на меня. - Да я в норму вчера выпил! Только чтобы радионуклиды лишние из организма повыводить, исключительно в целях профилактики! - То-то ты у Лешего сразу пиво отжал! Исключительно в целях поправки здоровья и сохранения популяции оставшихся нуклидов! Ты давай рассказывай, что у тебя дальше получилось, и почему у тебя комп взбесился.
Винт с ненавистью взглянул на прибор в руках, и продолжил: - А что, собственно, ещё рассказывать? Просыпаюсь – а эту шайтан-машинку переклинило. Стоит этот засранец, и по набегающим монстрам спамит. Вон, опять.
На экранчике, в центре, человечек в экипировке, отдаленно напоминающей сталкерскую, присел на колено и прицелился в набегающего на него жутика, крабика на паучьих лапках. И в тот момент, когда он начал стрелять, экран заполнился сообщениями об отправленных мессагах.
- Причем я уже заметил – он на разных монстров разные сообщения в разные адреса шлет. И, вроде, по три-пять адреса из находящихся в сети выдергивает. – Винт бросил КПК на стол. - Так а чего? Отключи его просто – и всё. – Айрон аккуратно взял в руки жужжащий прибор. - Ишь ты, умный какой! Вот возьми и отключи! - А чего тут такого-то? Сейчас и отключу!
Однако, не смотря на столь смелое заверение, Айрон отключить капекашку не смог. И никто из присутствующих не смог. Взбесившийся аппарат при нажатии на кнопку отключения немедленно начинал отстреливаться очередями спама, а при попытке открыть корпус и отключить элементы питания, сообщил о готовности самоликвидироваться, и прихватить с собой в страну Вечного Ребута как можно больше рабов-людишек для служения себе. После чего разразился очередной волной сообщений.
- Ты что, правда что ли самоликвидатор туда воткнул? – про такие случаи в Зоне я пару раз слышал, но заподозрить в старом знакомом камикадзе никак не мог.
- Да ничего я туда не втыкал! – устало огрызнулся Винт. – А вот чего туда Мег натыкал – понятия не имею. Зараза вольтанутая!
- Слушай, давай его раздолбаем к такой-то матери! – Леший опасливо косился на временно замерший прибор, на экранчике которого человечек с оружием выцеливал очередную, или, вернее, очередных жертв. – Вон в сторонку оттащим, а Игрек его из снайперки долбанёт. Метров со ста сможешь, Игрек? - Да как два пальца об асфальт. – Снайпер неторопливо кивнул. - Да у меня там вся инфа залита! А то бы я сам уже этот гадский девайс расколотил! – на расстроенного Винта было жалко смотреть. - Ну, это, брат, ты уж сам думай, - сочувственно произнес Леший. – Либо ты расколотишь его, либо что-нибудь расколотят тебе. - Эх, мне бы сейчас Мегавольта найти… А, видно, придется компик раздолбать… - Погоди пару минут, сейчас одну штуку попробуем, - я поднялся из-за стола, прошелся к стене, возле которой в числе прочих лежал мой вещмешок, ослабил горловину, и, покопавшись, достал небольшой сверток. Этот сверточек я и передал Винту. - Это чего? – сталкер недоуменно смотрел на лоскут серебристой ткани размером в полтора носовых платка. - Заверни в него капекашку. - Хорош прикалываться. Мне вот сейчас не до шуточек твоих. – и Винт потянул лоскут к лицу с явным намерением высморкаться в него. Я едва успел перехватить его руку. - Заворачивай, тебе говорю! - Винт, да ты попробуй. Хуже то уж явно не будет. – Дядюшка Офф как всегда был логичен и немногословен. – Куда уж хуже то. Тебе вон уже вся Зона пришла в друзья набиваться, скоро мне бар пополам порвут. Действительно, бар был полон, и центром внимания присутствующих и заглядывающих в бар был наш столик. Сидящие в помещении, и наблюдавшие за нашими безуспешными попытками отключить прибор, уже поняли, что виновником торжества является не Винт, а взбесившийся прибор, сменили настроение на сочувственное и начали накидывать советы, наподобие – кинуть в «жарку» или заморозить. Однако, пытающиеся прорваться мимо стоящего в дверях, подобно последнему спартанцу, охранника, настроения своего менять явно не собирались. Их интересовал скальп Винта. Или его шкура, натянутая на барабан.
Сталкер вздохнул, и аккуратно завернул КПК в серебристую ткань. Положил сверток на стол и, выжидательно глядя на него, замер. Казалось, замер весь бар, попеременно поглядывая то на наш столик, то на экраны своих капекашек. Постепенно помещение наполнилось привычным гулом, и к нам потеряли всякий интерес. Подошедший от стойки бармен, обслуживший очередного клиента, прервал молчаливое наблюдение свертка и собственных КПК. - Смотри-ка ты, перестал гадить! - Да ты погоди пока. Может, сейчас опять начнет! – Винт подозрительно косился на сверток. - Да чего тут годить? То через каждые пять минут спамил, а это – молчит! – Дядюшка Офф довольно хмыкнул. - Слышь, Отшельник? А что это у тебя за тряпочка такая волшебная? – Винт осторожно ткнул указательным пальцем в сверток. - А это банданка-невидимка. Старичок-боровичок подарил. Ты теперь сверху обмотай чем-нибудь, чтобы свёрточек не развернулся ненароком, и Мегавольта разыскивай, чтобы он твою машинку расколдовал. - А если серьезно? - А если серьезно – ткань такая, металлизированная. В Иваново её придумали. Ученые её тут испытывали, вот мне лоскут этот достался. Она излучения всякие, радиоволны там, блокирует напрочь. Ну, ладно, с твоей проблемой мы пока разобрались, давай к моей вернемся.
Добавлено (03.01.2010, 21:06) --------------------------------------------- Вкратце обсказав Винту историю своей неожиданно вспыхнувшей любви с военными, я приготовился выслушать мнение этого совета в Филях. Собравшиеся начали высказывать предположения, где бы лично они разместили бы лабораторию, если бы занялись таким делом. И тут мнения присутствующих разошлись кардинально, зато фантазия взыграла бурно и безбрежно. Буквально как у Пушкина: «Был бы я наркобарон – из ганжи слепил бы трон». Напоследок высказали предложения - разместить лабораторию в штабе Долга, или у военных. Базу Свободы отмели сразу, по причине «они сами всё сторчат, торговать нечем будет». Бармен, принесший очередной чайник с кипятком, немного постоял рядом со столиком, помолчал, а потом спросил: - Какие симптомы у тех, кто эту дрянь принимает?
Собрание замолчало, задумалось и уставилось на меня. Я достал свой КПК, нашел ту информацию, что слил мне Абин, и пустил прибор по кругу, для ознакомления всем присутствующим.
- Я просто чего думаю, - бармен присел на свободный стул, - если кто на этой теме сидит, то их все равно видно будет. А через них можно будет и на лабораторию выйти. - Сужение зрачков; несвязная неразборчивая заторможенная речь; нарушение координации движений; потеря ориентации в пространстве; отсутствие чувства голода; повышенная выносливость организма; потребность постоянно двигаться и что-то делать; сильное желание говорить; помрачение сознания; галлюцинации; неконтролируемые и нескоординированные движения, нарушение равновесия (как бы пьяный); замедленные психические реакции; затрудненный мыслительный процесс и скорость принятия логического решения; расстройство артикуляции; неуверенная походка; суицидальные наклонности. – Айрон ошарашено осмотрел сидящих за столом. – Ничего себе наборчик! По описанию очень зомби напоминает!
- Слушай, Игрек, а тех зомбей, что вчера постреляли, помнишь?! – Леший аж подпрыгнул на стуле. – Я же тебе говорил, что зомби какие то неправильные! - Всё они правильные, шли, мычали, нас увидели – к нам полезли. – Снайпер невозмутимо отхлебнул из кружки чаю. - А где это ты видел, чтобы из зомби кровь шла? – торжествующий Леший, хитро прищурясь, словно Ленин на крестьян, смотрел на Игрека. Потом подался вперед, навалился локтями на стол и продолжил. – И где это ты видел сразу столько свежих новеньких зомби в кучу? И контролера с ними не было! - Леший, ну ты выдал! Да в Зоне еще и не такого насмотришься! И ты, поди, ужастиков пересмотрел. Из зомби кровь идет. Это тебе не «восставшие из ада», а вполне живые люди, которое не контролируют своё сознание, вернее, за которых их сознание контролирует кто то другой, или специально заложенная в них программа. А то, что ты зомби шмонать боишься – это еще не повод всякие бабушкины сказки за правду выдавать. И подумаешь – контролера с ними не было. Хотя да, они без контролера разбредаются. – Игрек поставил чай на стол, и задумчиво почесал переносицу. – Это что же, выходит мы с тобой не зомби, а людей постреляли? - Это кого это ты, Игрек, за людей посчитал? Нариков? - я удивленно посмотрел на него. – Да они же за дозу маму родную продадут! Или в спину тебе выстрелят! Это уже не люди, причем добровольно. Зомбей хоть жалко, не повезло. А эти сами так решили. Так где, говоришь, вы их с Лешим почикали?
Из рассказа сталкеров выходило, что идти мне придется за армейские склады, в сторону Припяти. И искать лесочек, а в лесочке парочку зданий, огороженных рабицей. И эти здания придется прощупать на предмет обнаружения лаборатории. - Леший, на КПК мне точку набить сможешь? - Ну, где то кажися вот тут. – Леший покрутил в моём компе карты, и нашел нужный квадрат. – Игрек, глянь, тут вроде? Вроде оно, да? Отшел, а зафига тебе точку набивать? Мы тебе и так всё покажем. - И для какого лешего я потащу туда Лешего? - Не, Отшельник, так дело не пойдет! – Айрон сплел руки на груди, и откинулся на спинку стула. - Как говорили герои одной книжки, «не нужно отказываться от хорошей драки, а то в следующий раз могут и не пригласить». Растравил, а теперь увиливает. Не знаю, кто как, а я с тобой хочу прогуляться. - Ба! Айрон! Ты книжки читаешь? Ты хоть помнишь, как буквы выглядят? – Винт хехекнул, и сделал вид, что уворачивается от замаха Айрона. – Отшел, я тоже с тобой пойду, проветрюсь немного от нечего делать. Опять же, мож хабар какой обрыбится. - А тебе, милок, не то, что по своему желанию, тебе просто НАДО пока исчезнуть куда-нибудь. – Бармен похлопал Винта по плечу. – А то у меня только одна проблема будет – как бар отмыть, после того, как тебе тут голову оторвут. Леший с Игреком мне безапелляционно заявили, что они идут, и не колебёт. Место они знают, и проведут напрямки. Если кто-то думает, что я стал отнекиваться и отказываться, то он жестоко заблуждается. Гуртом, как говориться, и батьку бить сподручнее. Попутно прикинул, кого еще можно уговорить на эту ходку. Конечно, если бы не мимо свободовцев идти, то сходил бы к Сержанту, и поговорил насчет одного-двух квадов в поддержку. Поэтому просто набрал и разослал по нескольким адресам в сети приглашение на прогулку.
Выдвинулись поутру, и после обеда были практически на месте. Лесок. Если, конечно, можно назвать леском корявые стволы, с голых ветвей которых свешиваются седые пряди «ведьминых косм». Готовая площадка для съемок ужастика. Леший знаком показал остановку, скользнул под колышущиеся пряди, и пропал. Мы заняли оборону, отслеживая периметр. Минут через двадцать томительного ожидания из-за ближайших деревьев бесшумно возникла фигура Лешего. - Трупы убрали, в зданиях кто-то есть. Видел движения, ближе подходить не рискнул. Ну что, пошли? - Пошли. – Игрек расчехлил оптику своей снайперской винтовки. – Леший, ты вперед, Винт, ты спину кроешь, Айрон справа, Отшельник слева. Друг друга из поля зрения не теряем. Короткий переход между корявых стволов, покореженных периодически появляющимися блуждающими аномалиями – и мы увидели серые бетонные кубики зданий. Леший к ним как по нитке вывел. От лесочка здания отделяли натянутая полутораметровая рабица, и полоса открытого пространства с редкими торчащими пеньками. Скрытно подобраться к зданиям, если полоса просматривается, вряд ли получится. Маскируясь за редкими кустиками, мы залегли. Игрек через оптику начал высматривать цели. Выстрел прозвучал неожиданно. - Минус один. Снайпер. – Игрек переместился правее, и снова прильнул к прицелу. - Ну ты хотя бы предупредил! - Что, дети малые, вас предупреждать? Увидел снайпера – убей. Что и было сделано. Смотрите внимательнее. А то кто её знает, каких сюрпризов тут может быть заготовлено.
Самым неприятным сюрпризом оказалась пулеметная очередь, посбивавшая ветки над нашими головами. Ответный выстрел из подствольника, впрочем, нам тоже не принес успеха. Ситуация сложилась патовая. Пулеметчик не мог достать нас, а мы, в свою очередь, не могли достать его. После четвертого выстрела из подствольника мы бросили понапрасну расходовать заряды. Игрек переместился в сторону, и пытался выцелить пулеметчика, мы, оттягивая огонь на себя, поочередно постреливали одиночными, особо не высовываясь. Пулемет в ответ огрызался очередями, сбитых пулями веток хватило бы уже на десяток хороших вязанок. - Когда же у него патроны кончатся? – Айрон вщелкнул новую обойму, и передернул затвор. - Главное, чтобы у нас раньше не кончились. – Винт повернулся на спину, поднял на вытянутых руках автомат и выстрелил. Ответная очередь засыпала нас щепой и древесной пылью. Винт, отплевываясь, повернулся на бок. – Метко кладет, гад! Что там Игрек телится? Что, так трудно этому упырю лишнюю дырку в башке заделать? - Да не вижу я его. Ни я его не вижу, ни он нас. Надо что то придумывать, как то его вытаскивать под выстрел, - снайпер наконец то оторвался от прицела, прилег, положив рядом винтовку, и повернулся к нам, - а то мы тут до ночи проторчим так. - Может, вы пошумите, а я поближе подползу и лимончиком к чаю его угощу? – Винт достал гранату Ф-1, и положил ее перед собой. - Не получится. Тут естественный уклон, поэтому он нас достать не может. Как только вылезешь на просеку – он тебя враз положит. А отсюда не добросишь.
Капекашка в нагрудном кармане коротко провибрировала принятым сообщением. Прорезался Мегавольт, один из тех, кому я скидывал сообщение с предложением поучаствовать в ходке. В ответ я ему набрал, что мы уже на месте, но поход наш бесславен, и песен про нас не сложат. И всё испортил пулемет, который не дает податься в штыковую строевым шагом, а заставляет лежать на брюхе, словно кабанов на лёжке. И который даже Игрек из снайперки достать не может. И если он собирается присоединиться к нам, то пусть с собою прихватит что-нибудь наподобие ротного миномета. Иначе тут ловить нечего. И тут же получил ответную мессагу с вопросом – артиллерия и авиацию подойдут или нет.
- Тут Мегавольт артиллерию с авиацией предлагает. - Скажи этому шутнику недоделатому, что если он мне капекашку не вылечит, то я ему самому такую бомбардировку устрою, что Хиросима детским лепетом покажется! – услышав имя Мегавольта Винт начал подниматься, забыв от возмущения, где находится. Впрочем, пулеметная очередь быстро вернула все и всех на свои места. «Грешно смеяться над убогими. Какие авиации – артиллерии? Винт передает тебе привет, и массу наилучших пожеланий. Мечтает встретиться и показать свой КПК. Мы собираемся напечатать билетов и навариться на вашей встрече». Судя по всему, наш поход можно было считать на сегодня оконченным. Я отправил набранное сообщение, и собирался попросту слить координаты этого места особисту. «Мне уже Офф сказал, что Винт с вами. Я не понял, как он его выключил, но пусть включит и выкинет. Поближе к пулемету. И быстро валите потом оттуда подальше» Я передал КПК Винту. Тот прочитал, чертыхнулся и набрал сообщение. Прочитал ответное, набрал еще пару, после чего вернул компьютер обра<
- Всё, чисто, больше ничего нет. Только вот это ещё, - одетый в униформу группировки «Монолит» боец показал на небольшой голубовато-зеленый камешек, болтающийся на простом шнурке на шее обыскиваемого. – Снять? - Оставь. – Махнул барственно рукой старший группы. И обратился к застегивающему ворот потрепанного комбинезона сталкеру. – И вот с этим хламьем ты хотел пройти по Зоне? Как зовут? - Крысолов. – Хмуро ответил окруженный десятком монолитовцев мужчина, тоскливо посмотрев на лежащие между ним и задавшим вопрос командиром, одетым в экзоскелет, старенькую двустволку и тощий вещмешок. - Ну вот что, Крысолов, думаю, сам понимаешь, что пытаться убегать от нас не стоит. Мы тебе зла не хотим. Наоборот. Нам нужны бойцы. Ты нам подходишь. Получишь нормальную одежду, хорошее снаряжение и оружие. Придется, правда, немного вправить тебе мозги, всякую дурь из них слегка подчистить, но это не смертельно. Мы все через это прошли. И познали великий смысл Зоны, осознали величие Монолита! Только избранные удостаиваются этой чести! И сейчас тебе выпадает этот шанс! Тебе выпадает шанс увидеть Монолит, поговорить с Монолитом и слиться с ним в едином разуме! Так что тебе выбирать, или ты сейчас идешь с нами, или… - командир многозначительно прервал фразу, стоявший рядом с ним боец клацнул затвором автомата. Сталкер вымученно улыбнулся, кивнул головой в знак согласия, и потянулся к лежащим на земле вещам, но, получив тычок приклада в спину, по инерции пробежал несколько метров, пытаясь удержать равновесие и не упасть в пыль. Его вещи подобрал один из бойцов, и, окруженный монолитовцами, Крысолов пошёл вслед за их командиром. Высоко над их головами с карканьем накручивала круги воронья стая.
Выщербленные бетонные ступеньки, ведущие вниз, закончились подвальным помещением с несколькими дверями, обитыми железными листами. По центру каждой из них выделялся квадрат пищеприемника, над которым, снаружи двери, болтался металлический кругляш защиты глазка. Конвоировавший Крысолова монолитовец открыл одну из дверей, и кивком головы предложил ему проследовать внутрь. - Как тебя там? Крысолов? Заходи давай. До утра посидишь тут. Матрац есть, встряхни только хорошенько. А то кто его знает, что за живность в нем завелась. По нужде если приспичит – ведро в углу. Выводить до утра не стану. Жрачку и воду сейчас принесу. Ночью спи осторожнее, а то гости наведаться могут, отгрызут еще чего-нибудь. Хотя, ты ж сам Крысолов. Но, если что – кричи. С этими словами, заканчивая свой монолог, боец еще раз одобрительно осмотрел поджарую фигуру молчаливого пленника, которому завтра предстояло пополнить их ряды в качестве равноправного боевого товарищи, и захлопнул дверь камеры. Лязгнул засов. Послышались глухие удаляющиеся шаги. Сталкер сделал пару шагов от двери в центр камеры, и огляделся. Маленькое оконце под потолком, в которое могла пролезть разве что кошка, почти не давало света. Тусклая лампочка в зарешеченном плафоне над дверью тоже не особо разгоняла темноту в углах камеры. Под оконцем возле стены валялся старый полосатый матрац, цвет полос, особенно учитывая освещение, угадать было уже невозможно. В углу, у двери, пристроилось ярко-красное пластмассовое ведро, накрытое синей пластмассовой же крышкой. Единственное цветное пятно в серых бетонных стенах. В другом углу сталкер заметил заткнутую тряпьем крысиную нору.
За дверью вновь послышались шаги, с бряцанием откинулся квадрат кормушки. На полу камеры свет из коридора обрисовал, словно на площадке летнего кинотеатра, экран, по которому, как будто на представлении театра теней, замельтешили и заскакали причудливые тени-актеры, разыгрывая свою, понятную только им пьесу. - Вот, принимай, твой ужин. Воды должно хватить и попить и умыться. С этими словами в окошечко Крысолову передали пятилитровую пластиковую бутыль с водой, одноразовую пластмассовую тарелку, в которой горкой была наложена знаменитая армейская сечка, политая сверху густой серо-коричневой подливой с прожилками тушенки. По центру горки торчала белая пластмассовая ложка, с краю тарелки примостилась пара кусков хлеба. Сталкер поставил бутыль с водой на пол возле двери, взял в руки прогибающуюся тарелку, машинально покрутил головой, выискивая место, куда её можно поставить. После чего аккуратно поставил посудину рядом с бутылью, стараясь не уронить хлеб. И принял протянутый в окошечко пластиковый одноразовый стаканчик с парящим чаем. Обжигаясь, и перехватывая его из руки в руку, быстро составил его на пол. - На вот еще сигареты и спички, - на край окошечка легла сине-белая запечатанная пачка сигарет «LM», и дешевая одноразовая зажигалка. – Только, не вздумай дурить и пожар устраивать. Я за тобой присматривать буду. Так что, если что – не обижайся потом. Крысолов было помотал головой, отказываясь, но, после секундной заминки, взял предложенные сигареты и сунул в карман комбеза. - Ну а это, так сказать, призовой бонус, - и рука конвоира протянула через окошечко пластиковый, на две трети заполненный, одноразовый стаканчик. В замкнутом пространстве камеры явственно запахло спиртным. – Приятного тебе, сталкер. - Спасибо, - ответил Крысолов в захлопнувшееся окошко. И посмотрел на стаканчик в руке.
Сталкер, сидя на матрасе, пристроил на сгибе колена тарелку, слегка придерживая ее под дно левой рукой, и неторопливо перемешивал норовившей выгнуться дугой ложкой кашу. За свои тридцать четыре года он не раз попадал в переделки, порой очень серьезные. Но итогом этой могла стать не смерть, а нечто пострашнее, на его взгляд. Потеря своего «я» и себя, как личности. Перспектива стать фанатиком Монолита с промытыми мозгами радовала его не больше перспективы попасть в свиту контролера, став зомби. Крысолов через силу, просто понимая, что поесть необходимо, ополовинил тарелку, потом выпил остывший за время раздумий чай. К спиртному он не притронулся. За все это время лишь один раз за дверью раздались тихие шаги, и звякнул кругляш дверного глазка, сообщая, что в камеру заглядывали. Видимо, поведение пленника успокоило охранника.
Крысолов поднялся, прихватив тарелку с остатками каши, прошел в угол, вытащил из крысиной норы набитые туда тряпки, и уселся на пол рядом с темным провалом отверстия, прислонившись спиной к стене. Кашу он поставил напротив норы, а на край тарелки пристроил, сняв с шеи, камешек-талисман, который в темноте камерного угла засветился, словно маленький светлячок, голубовато-зеленым мягким светом. И замер.
Медленно текло время. Еще раз бряцал кругляш глазка, но на этот раз второго звякания, означавшего, что глазок снова закрыли, пришлось дожидаться дольше. Видимо, не увидев ожидаемо на матрасе сталкера, охранник рассматривал полутемную камеру, пока не увидел его, сидящего у стены. То, что Крысолов не стал спать на матрасе, монолитовца не удивило и не насторожило. Мало ли какие причуды могут быть у человека? Да и он сам тоже предпочел бы переждать ночь, перекемарив сидя у стены, как его пленник, чем рисковать подцепить вшей или блох на старом матрасе. Стихли шаги за дверью, и сталкер прикрыл глаза, забываясь чутким сном.
Прошло что-то около часа по его внутренним часам, когда шебуршание заставило сталкера открыть глаза. Из норы, осторожно принюхиваясь, высунулась острая крысиная мордочка. Крысолов замер, стараясь дышать как можно тише. Крыса, приподняв мордочку вверх и продолжая принюхиваться, поводя носом из стороны в сторону, медленно выползала из норы. Это была не просто серая крыса, соседствующая с человеком во всех местах его проживания, а чернобыльская крыса-мутант, размерами не уступавшая обычной кошке. Более крупная, более агрессивная, вооруженная резцами бритвенной остроты, с одинаковой легкостью прогрызающими бетон, шкуры сородичей, да и шкуру чернобыльского кабана, эти твари были истинными хозяевами АЭС, и устойчиво заняли свою экологическую нишу жестокого чернобыльского мира. В обычной среде обитания крысы сами по себе довольно умные и хитрые животные, но чернобыльские по хитрости, уму и жестокости превосходят их в разы. В отличие от своих простых товарок, мутировавшие крысы научились убивать просто так, для развлечения, устраивая порою настоящие гладиаторские бои, когда пара-тройка крыс нападала на выбранную жертву, а остальные их сородичи, облепив окрестные возвышенности, подобно римским патрициям в Колизее, наблюдали за кровавым действом. Крысы-мутанты провели тотальную зачистку территории АЭС, в результате чего всех тех, кого не смогли убить радиация и аномалии, убили крысы. Или люди. И теперь, оспаривая друг у друга пальму первенства в кровожадности, эту территорию поделили между собою люди и крысы. И сверху за этой борьбой наблюдали вороны. Полноценной войны между ними не получилось, но стычки за обладание подвалами и другими помещениями возникали периодически
Не обнаружив явной опасности, крыса продолжала медленно, крутя головой по сторонам, выбираться из норы. Пока взгляд ее не упал на светящийся камешек, лежащий на краю пластиковой тарелки с остатками каши. С этого момента крыса начала двигаться целенаправленно в строну местонахождения пищи, которую она чуяла по запаху, и источника голубовато-зеленоватого свечения, который она смогла увидеть, и который ее крайне заинтересовал. Крысы, в основном, видят всё в сером цвете, и яркое красное ведро в противоположном углу камеры воспринималось ею как черный предмет. Но, привыкнув в основном доверяться информации, которую в их мозг передают вибриссы, постоянно живя в сером мире, голубовато-зеленую часть спектра крысы воспринимают отчетливо. Природа порою творит со своими созданиями странные вещи. И теперь крыса двигалась в направлении вещи, не укладывающейся в ее обыденное сознание.
Ее продвижение было прервано самым неожиданным образом. Дождавшись, пока крыса полностью вылезет из норы, Крысолов резко выбросил правую руку, схватил ее за ухо, и поднял на вытянутой руке, второй слегка поглаживая пойманного зверька вдоль спины. Крыса оцепенела, но глаза ее оставались открытыми. Помня то, что у крыс низкая чувствительность к гипнозу, и его добыча может в любой момент очнуться и пустить в ход свои страшные зубы, сталкер быстро и очень аккуратно положил ее на животом на пол, стараясь, чтобы она легла в максимально ровном вытянутом состоянии. Большим и указательным пальцем левой руки он прижал ее голову к полу, а правой, отпустив ухо, придавил таз крысы. Убедившись, что его добыча лежит спокойно, он правой рукой слегка сдавил ее нос. Закрыв глаза, крыса оцепенела. Сталкер отпустил ее, и встряхнул напряженные руки. Крысы сами по себе необычайно живучие существа, чернобыльские мутанты – вдвойне, а то и втройне. Поэтому Крысолов не стал пытаться убить добычу ударом ноги, или об бетонную стену. Вместо этого он вновь большим и указательным пальцем левой руки зажал кожу крысы между ушами, крепко фиксируя животное, а затем резко и сильно потянул правой рукой за хвост. Крыса, даже мутировавшая, остается крысой. Еле слышно хрупнул позвоночник, коротко дернулась в агонии тушка, крыса умерла, в прямом смысле этого слова даже не пискнув.
Крысолов тыльной стороной ладони вытер пот со лба. Теперь предстояла самая неприятная и грязная часть работы. Используя в качестве терки-наждака острый угол бетонного дверного косяка, он принялся отделять голову крысы от туловища, перетирая прочную шкуру и мышцы. Еще теплая кровь забрызгала руки, одежду, стену, дверь и порог на метр вокруг. Когда, наконец, он добился задуманного, то своим внешним видом сильно напоминал главного персонажа-маньяка добротного фильма ужасов. Утерев лоб рукавом комбинезона, и еще более размазав кровавые брызги по лицу, превратив красные точки в широкие полосы, усугубляя сходство с маньяком, Крысолов чертыхнулся вполголоса, и подумал, что комбез всё-таки нужно было снять. Обернув челюсти полосками ткани, вырванными из матраса, чтобы не поранить о зубы пальцы, сталкер резко потянул, выворачивая нижнюю челюсть. И в его распоряжении оказался превосходный природный скальпель. Потом этим скальпелем он осторожно, стараясь не зацепить брюхо и не вывалить его содержимое, прорезал шкуру с внутренней стороны бедер на задних лапах, и, отсекая мышцы и связки, принялся высвобождать бедренные кости. Всю эту процедуру приходилось делать при тусклом свете лампы над входной дверью, прислушиваясь, не раздадутся ли за дверью шаги. Сталкер работал сноровисто, по всему было видно, что ранее он уже проделывал нечто подобное. Извлеченные кости Крысолов принялся обрабатывать, используя шершавую поверхность стен и пола в качестве точильного камня, крысиные зубы в качестве резца, а снятый, расправленный и сплющенный ударом каблука, переломанный вдоль, согнутый и заточенный о стену металлический верх одноразовой зажигалки – в качестве сверла-перки.
Когда в окошке под потолком камеры посветлело, Крысолов дремал, сидя на матрасе напротив двери. Лязгнул засов, и вошедший охранник ошарашено замер на пороге, рассматривая забрызганную кровью камеру, растерзанную обезглавленную крысиную тушку, сталкера с едва застиранными пятнами крови на одежде. - Ты… Тебе чего, жратвы не хватило? Ты крысу тут, что ли, жрал? Я же тебе сказал – если что кричи! Крысолов открыл глаза, поднялся на ноги, подмигнул монолитовцу, и поднес к губам маленькую, немногим длиннее сигареты, дудочку, составленную из двух крысиных косточек. От привкуса водки, которой он вымыл свое изделие, во рту набежала слюна, Крысолов сглотнул ее, и легонько подул в мундштук, зажимая поочередно прорезанные по всей длине отверстия. Высокий, на грани ультразвука, звук заполнил помещение.
По выщербленной асфальтовой дороге от четвертого энергоблока в сторону Припяти спиной вперед, периодически оборачиваясь чтобы посмотреть дорогу, шел человек в грязном сталкерском комбинезоне и играл на маленькой костяной дудочке. За его плечами болтались тощий вещмешок и старая двустволка. А за ним, не обращая внимания на падающее оружие, попадающих в аномалии, в которые их старательно заводил поводырь, людей, двигалась одетая в униформу группировки «Монолит» толпа.
Добавлено (10.08.2010, 23:01) --------------------------------------------- 2 andrewabin, нема за що, пан Анджей. Народ, спасибо за отзывы
Муха потерла лапки, и перелетела со стены на бетонный пол. Артем плюнул, пытаясь в нее попасть, но хитрое насекомое немедленно улетело, и по широкой дуге приземлилось обратно на стену, продолжив нахально потирать лапки. - Не попал, - констатировал сидевший рядом на подоконнике Сергей, достал из нагрудного кармана расстегнутого на груди камуфляжа пачку сигарет, и кивком дал понять товарищу, чтобы тот передал ему зажигалку, которую держал в руке. Артем спрыгнул с подоконника, протянул зажигалку, подошвой берца растер по полу плевок, и потянулся, выгибаясь и разводя в стороны согнутые в локтях руки. Едкий сизый дымок зажатой в углу рта сигареты заставил прищуриться, Артем непроизвольно дернул головой, столбик пепла упал с кончика сигареты, и прокатился, рассыпаясь серовато-серебристой пылью, по камуфляжной куртке. - Вот черт! – оттянув двумя пальцами камуфляж, он принялся энергично сдувать с поверхности ткани пепел, держа сигарету в другой руке наотлете. Стряхнув кистью руки остатки пепла, удовлетворенно затянулся и пустил струю дыма под потолок, выпустил пару колечек, и, наблюдая, как они, растягиваясь, плывут вверх, пустил остатки дыма вдоль стены. – Как в карауле? - Нормально, - Сергей прикурил, провожая взглядом плывущие колечки, глубоко затянулся, и вернул зажигалку. - На прошлой неделе, слышал, Юрчик со второго взвода нарушителя завалил? Сегодня в обед на построении объявили, отпуск десять дней дали. - Повезло. Домой скатается, оттянется. Он же на втором посту стоял? А я сегодня опять на третьем был. – Сергей вполоборота повернулся, и аккуратно стряхнул пепел в открытое окно. – Вот начнут нас на второй ставить – глядишь, и мы домой поедем. Ты завтра в караул? - Да.
Они молча покурили, думая каждый о своем, затушили окурки о край плевательницы, и, перекидываясь общими фразами, направились в казарму. Высокий, спортивный Артем и низкорослый, плотный, с круглой головой и нагловатыми глазами Сергей сдружились еще на призывном пункте, быстро найдя общий язык, не смотря на то, что один был из так называемой «неблагополучной семьи» и дома бывал реже, чем на улице, а второй был отчислен со второго курса института. Их, как, впрочем, и многих других в этой воинской части, объединяло одно обстоятельство, описанное в популярной в молодежной среде песне. «На выбор армейка, либо сесть лет на семь», о чем им доходчиво разъяснили усатый военком, и милицейский майор с холодными колючими глазами. Страна получила на два года еще двух героев-добровольцев, криминальная статистика от парочки закрытых уголовных дел стала выглядеть самую малость поблагопристойнее, воинская часть, охраняющая периметр чернобыльской зоны отчуждения, получила в свои ряды солдат, для которых дезертирство становилось многолетним сроком.
Дневальный на тумбочке проводил их ленивым взглядом, привычно горел тусклый огонек над дверью оружейной комнаты, они шагнули в полумрак казармы, на натертом мастикой продоле светлыми полосами сквозь окна отражалась луна. С двух сторон к ним метнулись темные тени, набрасывая на них солдатские одеяла. Артем попытался вырваться, но силы были неравны. В живот врезалось ребро табурета, на который его уронили, он почувствовал, что с него стягивают брюки и нижнее белье, безуспешно попытался рвануться, но тут же ягодицу ожгло резкой нестерпимой болью, и он еле сдержался, чтобы не заорать в голос. Рядом послышался звук шлепка, охнул и коротко выругался Сергей.
- Как приложили то чётко! – Серёга, вывернувшись и приспустив штаны, пытался рассмотреть отпечаток на собственной заднице. – Тём, у тебя звезда полностью пропечаталась, даже серп с молотом видно. А у меня? - У тебя тоже, - упокоил его Артем. Он стоял около умывальника, мочил ладонь и прикладывал ее к горящему месту. – Лобанчик бил. «Сильно, но метко», как он любит говорить. - Ну так фигле, снайпер. – Сергей встал около соседней раковины, открыл кран и тоже принялся повторять манипуляции с мокрой ладонью. – Тут, рассказывают, приходит он недавно к старшине, и просит оптику на свою СВДешку на помощнее заменить. Старшина его спрашивает, что случилось, оптика неисправная, или со зрением что-нибудь не то? А Лобанчик отвечает, что ему доктор посоветовал к людям поближе быть. Слушай, а чего это нас сегодня переводили? Я думал, в выходные будут. - Угу. Оркестр тебе еще, и красную ковровую дорожку. 365 дней. После двенадцати 366-ой начался. Вот и перевели. Хотя, я тоже думал, что в выходные будут переводить. Где они бляху такую откопали? - Где… Говорят, что этим ремнем еще с советских времен в черпаки переводят. Нам с тобой еще бляху чистить. Они, не сговариваясь, посмотрели в сторону подоконника, где свернувшись кожаными кольцами, словно сытый удав, и поблескивая начищенной до зеркального блеска предыдущими «черпаками» бляхой, лежал «переводной» ремень. - Слушай, Серёга, раз нас перевели – теперь точно на второй пост ставить начнут. Подстрелим по нарушителю – и в отпуск. Хорошо бы еще как-нибудь так чтобы получилось, чтобы вместе в отпуск поехали. - Мечтай больше. Но действительно, клёво бы вышло. Эх, по полной бы оттянулись! Пиво холодное, девочки горячие! Эх, и отожгли бы! В умывальник заглянули, весело поинтересовались состоянием новоиспеченных «черпаков» и отдельных частей их тел, приятели отшутились, что спать им сегодня придется на животах.
Утром, проходя мимо Артема с постовыми ведомостями в канцелярию, сержант Величко, заступающий разводящим, по свойски подмигнул ему, постучал ногтем по листам и показал два пальца. Участок периметра, на котором находился второй пост, часто использовался сталкерами для прохода в охраняемую зону, или выхода из нее. Если проход был проплачен, то на посту появлялся начкар, или разводящий, принимавшие плату за проход. Часовой в это время усиленно считал круживших в небе ворон. А если это был «дикий», непроплаченный проход, то часовой открывал огонь, как это предписывалось уставом, и мог заработать себе отпуск. Рельеф участка был сложный, изобиловавший овражками, камнями, кустиками и деревьями. Поэтому попытки прохода через него повторялись постоянно. Солнце перевалило за полдень. Пока разводящий менял часового на третьем посту, Артем стоял и вполголоса переговаривался с часовым, заступающим на первый пост. - Артем, ты знаешь чего, вы с корешом своим Серегой, если хотите, к ротному подойдите. Чтобы вас в один караул поставил. Я рапорт написал. Мне же полгода осталось. Решил на контракт уйти. Так что его могут на мое место в смену поставить. - Спасибо. Зачем тебе на контракт? - Контрактники в Зону патрулировать ходят. Интересно мне, что там такое происходит. Сам знаешь, всякого рассказывают. А мы тут все равно как через дырку в заборе только подглядываем. Я бы может и в сталкеры подался, они вообще до центра Зоны ходят. Но контрактником тоже неплохо. Там вещей интересных знаешь сколько? - Знаю, знаю. Одни мутанты чего стоят. - Дурак ты, Артем. Я тут как то артефакт один видел, его прямо из центра Зоны вынесли. «Звезда» называется. Так он…. - Заканчивай болтать, пошли, - подошедший разводящий прервал беседу, караульная смена цепочкой двинулась вслед за ним на смену следующего поста.
Артем неторопливо шел по вытоптанной берцами часовых тропинке. В принципе, участок как участок, ничем особенным с виду не отличающийся от соседних. За исключением того, что соседние непроходимые. До этого он лишь бегло осматривал его, когда сменяли часовых, а сам он заступал на соседние посты. А теперь мог неторопливо изучить при ярком солнечном свете. Со стороны Зоны потянуло черно-багровое покрывало, закрывшее солнце, быстро стало темнеть, словно в зале театра погасили свет. Перестали орать надоедливые вороны. А с той стороны, где находилась зона отчуждения, Артем увидел движущиеся к нему черные точки. Он рванулся к отрытому неподалеку окопчику, спрыгнул вниз, достал телефонную трубку с прикрепленным штекером и воткнул его в разъем. Связи с караульным помещением не было. «Двадцать два», «двадцать два». Автомат экономно выплевывал короткие, в два патрона, очереди. Стая собак-мутантов, оставив по пути несколько трупов и скулящих подранков, уперлась в проволочное заграждение. Артем прекрасно понимал, что это ненадолго, и стая скоро найдет проход в колючке. И поэтому торопился отстрелить как можно больше тварей, надеясь что стая все же уйдет. Длинная автоматная очередь ударила в стаю вдоль колючки, собаки, разбрызгивая кровавые капли на траву и землю, бросились врассыпную, для того, чтобы перегруппироваться, и, злобно рыча, броситься к стрелку. Артем продолжал короткими очередями отстреливать собак, когда к нему в окопчик, прогромыхав автоматом по бревнам боковых откосов, ввалился незнакомый стрелок. - Боец, выброс сейчас начнется. Есть тут где спрятаться? – прокричал незваный гость, вскинув автомат, и выпустив в сторону собачей стаи длинную неэкономную очередь. После двух коротких очередей боек сухо щелкнул, давая понять, что кончились патроны, Артем быстро сменил магазин, и дернул незнакомца за рукав, приглашая проследовать за собой. Бетонный бункер, оборудованный как раз для таких случаев, находился от них метрах в ста. И быстрее стометровки до этого Артем не бегал. Железная дверь с исправно смазываемыми петлями мягко отошла в сторону, пропуская их в помещение. Бункер был рассчитан на троих – четверых людей, поэтому им места хватило с избытком. - Уф, успели. Повезло нам с тобой. Хорошо что бункерок такой у вас тут есть. Выброс, судя по всему, тот ещё будет. Вон зверья сколько понагнало. Это они от выброса спасаются, – сталкер, парень немногим старше Артема, скинул рюкзак, и по хозяйски сел на угол вмонтированного на металлических уголках в стену лежака. – Знакомиться давай. Меня Николаем зовут. - Артем, - буркнул он, отодвигая заслонку бойницы и осторожно выглядывая в нее. - Ты бы, Артем, не смотрел пока туда. Здесь до центра далеко, глаза, конечно, не выжжет, но «зайчика» вполне можешь поймать. - Знаю я. Не первый день тут. Ты скажи, ты откуда тут вообще взялся? - Так это, я тут в Зону проходил. И, заметь, уже практически прошел, если бы не выброс и не собачки, - сталкер хитро улыбнулся, и подмигнул. – Вот и пришлось вернуться, вдвоем сподручнее отбиваться. Бункер ощутимо тряхнуло, выброс действительно оказался необычайно мощным. Около двери завозилось что-то большое, сопящее, тяжелое. Артем сунулся было к двери, предположив, что это может добраться кто-то с соседнего поста, или из караулки, но Николай перехватил его, зажав ладонью ему рот, и зашипел, показывая знаками необходимость соблюдать тишину. Потом быстро глянул в бойницу. - Химера, - полушепотом выдохнул он. – Во, попали! Сидим тихо, и не высовываемся. Наверное, она переждет выброс и уйдет. Садись, Артем, чувствуй себя как дома. - Дома… Хотел бы я сейчас дома оказаться. – Артем присел на лежанку рядом, но тут же вскочил. Набитая пряжкой звезда напомнила о своем присутствии резкой болью. - Ты чего? – удивился сталкер. - Да так, в ногу что-то стрельнуло. Я лучше постою. А ты в Зону давно ходишь? И зачем? - Год уже как хожу. А вот зачем… - Николай задумчиво наморщил лоб. А потом его как прорвало, и он принялся рассказывать Артему, как первый раз пошел в Зону, как нашел свой первый артефакт. Как ходил «отмычкой», и как начал ходить с напарником, и с группами таких же свободных сталкеров, о том, что Артем даже представить себе не может, где он был, и что он видел.
Выброс закончился. Судя по доносившимся звукам, химера ушла. И сталкер начал собираться. Они вышли вдвоем из бункера. - Артем, ты если вдруг надумаешь, доберись до Бара. Там спросишь Колю «Звезду». Это меня в Зоне так зовут. Ну, бывай, служивый, пойду я. А то сейчас ваши набегут. Не оборачиваясь и не прячась, Коля «Звезда» пошел вглубь Зоны. Артем молча смотрел ему вслед, думая о чем то своем, потом резко сорвал с плеча автомат, и прицелился. В прорези прицела, покачиваясь вправо и влево от мушки, двигалась четкая, хорошо заметная на фоне посветлевшего неба, фигурка.
Рыжий лист,напоенный осенней влагой, сорвался с ветки, и плавно, по широкой дуге, скользнул вниз, устремляясь к земле, мимолетно коснувшись лица стоящего под деревом человека. Темный камуфляж делал его малозаметным, сливая с осенним перелеском. Мужчина опустил бинокль, пальцами свободной руки коснулся влажного следа, оставленного листом на щеке, и лизнул кончиком языка увлажненные подушечки. - Горчит… -как бы даже удивленно произнес он, ни к кому не обращаясь. Закрывглаза, он ненадолго замер, а потом нараспев продекламировал: - Листосенний коснулся лица, Поведав мнегоречь ушедшего лета. Жду прихода зимы. - Мастер, ты о чем? – стоящий рядом боец, одетый в такой же камуфяж, повернулся к говорившему. - Так, мысливслух. Чего расслабились? Сбор – три минуты! Темные тени неслышно окружили командира. Вдруг в предрассветной тишине отчетливо раздалось металлическое звякание. Командир резко вскинул голову, осмотрел подошедших, и свистящим шепотом прошипел: - Кто? Из премии заминусую! Попрыгали, желудки! Семь темных фигур послушно беззвучно попрыгали. Мастер еще раз обвел всех взглядом. - Напоминаю. Работаем тихо. Не светиться. Лишних трупов не плодить. Только по необходимости. Нам сегодня за головы не платят. Не расслабляться. Берем документы, обеспечиваем заказчику проход. Майора брать живым при любом раскладе. Это мой личный бонус. Все всё поняли? В эфире без нужды не трепаться. Работаем! Темные тени попарно исчезли в предрассветной дымке, растворившись в чернеющих стволах перелеска. Боец, оставшийся с командиром, раскатал маску, закрывающую лицо, и накинул капюшон камуфляжного комбинезона. - Мастер, а ты что, без маски работать будешь? - Сегодня – да. Последняя пара скользнула между стволов, потревоженные ветки кустов, покачавшись, застыли. Робко цвикнула какая-то птаха, и тут же замолчала, напуганная собственной смелостью.
Словно в учебном фильме, темные фигуры бесшумно появлялись за спинами борющихся с утренним сном часовых, и те молча падали изломанными куклами. Крепко связанных, их сноровисто оттаскивали в сторонку. Небольшая заминка возникла с экипажем дежурного БТР, спавшего в закрытой машине. Но подброшенная дымовая шашка выгнала непонимающих полусонных людей из железной коробки, около которой их поджидали темные тени. Деревянная дверь с треском распахнулась от мощного удара ногой. Лежащий на кровати человек попытался схватить автомат, стоявший рядом с изголовьем, но был прижат ворвавшимися в комнату, автомат пинком отбросило вне пределов досягаемости. - Ну,здравствуй, майор! Лежи спокойно, целее будешь. - Вы кто? –военный, застигнутый врасплох в кровати, крутил головой, пытаясь рассмотреть людей, сноровисто привязывающих его к собственной кровати, но все лица были закрыты черными масками. Кроме одного. - Узнаешьменя, майор? - Лейтенант Самсонов?! -Самсончиков. Лейтенант Самсончиков. Ты даже этого не помнишь, майор. Но я тебе память освежу, майор. И еще несколько фамилий напомню, если вдруг ты их забыл. Только знаешь что, майор? – командир жестом удалил из комнаты бойцов, и присел на корточки около пленника, приблизив к его лицу свое. – Меня больше не зовут Самсончиком, Самсоном, лейтенантом Самсончиковым. Я теперь не военный. Я – наемник. Сом. Слышал, может? Холодный, рыбий взгляд смотрел сквозь расширившиеся от ужаса зрачки майора, по губам наемника скользнула легкая ухмылка, которая тут же спряталась в уголках хищно поджатого рта. - Вижу, что слышал. Пленник нервно сглотнул, и нехотя кивнул. Сработало переговорное устройство, Сом молча выслушал доклад помощника, прижал пальцем тангетку и коротко бросил: «Выхожу». Дав команду бойцам оставаться в комнате, он наклонился к связанному военному, похлопал его по выпирающему из под камуфляжной майки животику, и ласково произнес:- Раскабанел ты что-то. Раньше форму поддерживал. Ты полежи пока, подожди, я подойду сейчас. Буквально пяток минут. Подождешь, никуда не уйдешь? Коротко засмеявшись собственной шутке, Сом вышел из комнаты.
По широкому больничному коридору размашистым шагом двигался высокий мужчина, небрежно наброшенный на плечи белый халат развевался словно рыцарский плащ, норовя соскользнуть вниз. Мелькающие красные лампасы форменных брюк, словно сирены на дороге, заставляли встречных уступать дорогу и прижиматься к стенам коридора. Около двери с горевшей над ней вывеской «Реанимационная. Вход воспрещен» его ждал пожилой врач с усталыми глазами. - Товарищгенерал! -Здравствуйте, доктор. Как он? - Плохо. Все очень плохо. Большая кровопотеря. С вами я буду абсолютно откровенен. Ему осталось буквально пару часов. И мы ничего не можем сделать. - Мне сказали, что он хотел меня видеть. Могу я с ним сейчас поговорить? Он в сознании? - Да. И он вас очень ждет. Осторожно открыв дверь реанимационного блока, генерал тихо прошел внутрь, поискал глазами стул, и, не заметив ничего отдаленно похожего, подошел и встал около кровати, на которой лежал обмотанный с ног до головы бинтами человек. Генерал, прикрыв ладонью рот, еле слышно кашлянул. - Доктор! –еле шевельнув пересохшим губами, позвал больной. - Это я,Сергей. Ты хотел меня видеть. Что, доктора позвать? - Нет, Олег Иванович, доктора потом. Сначала мне с вами нужно… - Сергей!Сергей! Доктор, он, кажется, сознание потерял! – генерал кинулся было к выходу, но, отстраняя его в сторону, к больничной кровати уже бежали доктор и медсестра. - Майор! –позвал больного доктор, медсестра сноровисто вколола ему в предплечье препарат, человек в бинтах дернулся и застонал. - Все нормально, доктор, отключился что то. Дайте мне с генералом поговорить. Врачи вышли,генерал осторожно присел на краешек кровати, и наклонился к раненому. - Говори,Сережа, не напрягайся. Я слушаю тебя. Кто это был? - Сом. Это был Сом собственной персоной. И знаете, кто такой Сом? – майор хрипло засмеялся. - Кто? - Лейтенант Самсончиков. Помните такого?
- Это хорошо, майор, что ты лейтенанта Самсончикова вспомнил. – Сом склонился к привязанному к кровати пленнику. – А теперь дальше будем вспоминать. Коломейца Виктора, лейтенанта, вспоминать будем. И старшего сержанта медицинской службы Петренко Екатерину Васильевну вспоминать будем. Катеньку мою. Забыл про них? А я помню. Каждый день помню. Все эти годы. Сом внимательнопосмотрел в глаза молчавшего майора, и продолжил, между делом выкладывая из вещмешка на тумбочку рядом с кроватью предметы. - Мы же тогда с ним вместе пришли в батальон. Из училища сразу. Служить пришли. Мир от Зоны оберегать. От мутантов. И она немного погодя пришла. Лечить. Ее лечить сюда прислали, а не вас, кобелей похотливых ублажать. А вы, суки, под «проход» нас пустили. Специально. «Временный блокпост, оперативная информация». И нас, и еще десяток бойцов. - Не так всё было - связанный пленник зашевелился, и попытался приподняться. - Не так? А как? То есть, это мне всё померещилось? И все живы и за дверью стоят? И не их я собственными руками хоронил? А знаешь, майор, как они погибли? Видишь вот эту штуку? Наемник поднес к лицу собеседника игольчатый шар, размером с куриное яйцо, отсвечивающий тусклым металлическим с краснотою цветом. - Это артефакт. «Дикобраз». А называют его так потому, что при малейшем рядом с ним взрыве, он расщепляется на иголки, и эти иголки разлетаются в разные стороны. Как дикобраз своими иглами стреляет. Только эти в радиусе пяти метров кевларовый бронежилет, как картонку, прошивают. Вот такую штуку к ним в комнату и закинули. Взрыватель от гранаты привязали, и бросили. А я на пост как раз смену отводил. Мы даже ничего и не услышали. Знаешь, майор, как жутко, заходишь – а в комнате как будто манекены сидят. Ты с ними полчаса назад разговаривал, шутил, смеялся. И крови, главное, почти нет. Так, красные точечки. Я много чего потом в Зоне видел, но та комната, майор, мне до сих пор в кошмарных снах снится. - Так не должно было быть! - А как должно было быть? – наемник подскочил, и коротко ударил связанного в бок. – Как? Нас должны были просто застрелить? Или глотки нам перерезать? Я спросил у тех сталкеров. В Зоне их догнал, и спросил. Вы заказали нас, майор. Ты, и приятель твой, комбат. Вы дали им проход, и велели блокпост зачистить. Всех зачистить. И нас, и Катю, и бойцов. Так, как мы их спрашивали – они не могли нам соврать. Они всё рассказали, в подробностях. Военный захрипел и задергался в путах, пытаясь что то сказать. Наемник перестал наносить удары, и выжидательно замер. - Нет, нет,всё не так! – майор закашлялся. – Только он, только его, того, второго лейтенанта. Коломейца. Он влез не туда, куда нужно. К тому же обчистил наш тайник. Девушки там быть не должно было. С вами солдат-медик должен был идти. Он заболел, она сама напросилась. Это всё случайность. Просто нелепые случайности! -Случайность, майор, это то, что я жив остался. В принципе, твой лепет меня уже мало интересует. Виктор мне в тот день успел рассказать, что он за Катю комбату по роже съездил. Думал, что его с армии погонят. А вы вон как решили. И я тоже всё уже решил. И для себя, и за вас. Только в глаза ваши посмотреть хотелось. Жалко только, что комбату не получится в глаза глянуть. Он ведь, вроде, в генералах теперь? Но в твои вот посмотреть получилось. - Это всё мелочи по сравнению с тем, что из тайника пропало. Там, кроме всего прочего, были документы из секретных лабораторий, из Зоны, о новейших разработках. Они не должны были попасть в чужие руки. Это уже вопрос государственной важности. Нельзя было допустить утечки! Ты же сам военный, был им, по крайней мере, ты должен это понимать! Сом внимательно посмотрел на своего пленника, и тихо произнес:- Это я нашел тот тайник. Вы зря их убили, майор. Они ничего не знали. А я даже толком не рассматривал тех бумаг. И даже догадываться не мог, что это такое. Я не убью тебя сразу. Ты умрешь, но куда я положу эти документы – передать успеешь.
- Он сказал,чтобы мы забрали эти документы. Что его месть – это его месть, но влазить в государственные секреты он не будет. Документы лежат в медблоке батальона. Они всё время там лежали. – Раненый замолчал, и с трудом сглотнул. – Нехорошо как с той девочкой получилось. - Ты сам сказал, Сережа, нелепая случайность. – Бывший комбат, а ныне генерал, устало вздохнул. – Вот ведь жизнь порой как выкручивает. Поправляйся. Я у врачей уточню, если нужно какие то лекарства – всё найдем. Тебя в Киев, или в Москву, если понадобится, перевезем. Понадобится – и в Швейцарию. Только поправляйся. Документы я сам заберу. - Спасибо, товарищ генерал. А если это ловушка? - Олег Иванович. Для тебя всегда Олег Иванович. Какая ловушка? Не будет же он с батальоном воевать? Ну, поправляйся. - Олег Иванович, Гале пока ничего не говорите. - Хорошо, Сергей, как скажешь. Выйдя вкоридор, генерал направился к ожидавшему его врачу. За его спиной в палату проскользнула медсестра. - Доктор, любые лекарства, всё, что попросите. Борт до Киева, Москвы, куда угодно. Только скажите. Его нужно поставить на ноги. - Понимаете, тут всё очень сложно. – Врач помассировал переносицу, и после паузы продолжил. – Помимо сломанных ребер, сотрясения мозга и гематом, у него множественные порезы, и большое количество инородных тел в организме. - Разве порезы и инородные тела стали для медицины проблемой? - Боюсь, что в данном случае да. Через эти порезы в его организм внедрили кусочки так называемых «артефактов». Некоторые мы смогли распознать. Это «Кровь камня». Они служат загустению крови, именно поэтому он не истек до сих пор кровью. Но кроме этого ему внедрили так же шипы «хрустальной колючки». Мы видим их только под рентгеновским аппаратом. И они перемещаются. При попытке извлечения они ломаются на более мелкие фрагменты. Как только какой-то из них достигнет сердца – пациент умрет. Мы не можем вливать ему кровь, иначе кровоток быстро догонит по разжиженной крови осколки до сердца. Не вливая крови, мы не можем делать ему операцию и вслепую вылавливать инородные тела. Их слишком много. Как только «кровь камня» перестанет работать, его кровь вернется к нормальной консистенции, и осколки пойдут в сердце. И даже если мы каким то образом сможем не пустить их в сердце, то… Печень, почки, селезенка, легкие – кажется, он весь напичкан этой «хрустальной крошкой». Кроме того, некоторые инородные тела мы не смогли идентифицировать, и чего от них ожидать – не знаем. Его смерть будет только вопросом времени. - Доктор, я не приказываю, я прошу, сделайте для него всё возможное и невозможное! – тыльной стороной ладони генерал вытер со лба проступивший пот. – «Отсроченная смерть». Господи, жуть то какая! И, наверное, адские боли. - Сейчас ему колят попеременно просидол и омнопон. Надеемся, что это заглушает, или хотя бы притупляет боль.
Со свистом рассекая лопастями воздух, К-52 опустился на асфальтированный батальонный плац. Из вертолета вышли три фигуры, и, пройдя, остановились по центру плаца, в ожидании доклада от батальонного командования. Сом потряс головой, поморгал, и снова прильнул к окуляру мощного оптического прицела. Модифицированная СВД, установленная на сошках, привычно уткнулась в его плечо. На конце ствола, сквозь камуфляжную обмотку, тускло поблескивал цилиндр с тщательно подобранными по размеру и весу артефактами «Грави». Наемник плавно потянул спусковой крючок. Разогнанная пороховыми газами пуля на мгновение завязла, входя в гравитационное поле, излучаемое артефактами, но затем, получив дополнительное ускорение, со скоростью, в разы превышающей скорость пули, выпускаемой из обычной снайперской винтовки, помчалась к цели. Фигурка посреди плаца надломилась и упала. Сом понаблюдал, как, пригибаясь, бегут к упавшему генералу люди, и на руках выносят его из предполагаемой зоны обстрела, как взлетевший вертолет облетает по окружности территорию части, пытаясь отыскать стрелка. Оборудованная им на пригорке снайперская позиция находилась далеко за пределами возможной дальности выстрела для простых винтовок. То, что сделал он, было возможно только с модифицированной артефактами винтовкой. Он сделал то, что собирался, и что, как он считал, должен был сделать, но ставшие привычными пустота и горечь внутри не исчезли, осев давящим грузом. - Мастер, ты в порядке? - Да, нормально всё. Собираемся, и уходим. – Сом посмотрел на помощника. – Валдай, а ты чего в наемники подался? - А я, кроме как стрелять, и не умею ничего. Да, если честно, и не хочу. В аномалии таскаться – желания нет. Тут все просто – заказ, оплата. Тем более до этого уже были Кавказ и Африка. Хотел было в иностранный легион, но – зачем? Заработать и тут можно. Сом кивнул,удовлетворенный ответом, и посмотрел в сторону расположения своего бывшего батальона. Туда, где в тайнике в медсанчасти лежали злополучные документы, и на которые ему теперь было очень интересно взглянуть. <u></u>
Давненько я не читал чего-то действительно интересного и заставляющего задуматься. Похоже, не перевелись ещё творческие личности и слава богу, а то с упадком сталкеровской субкультуры всякая, извиняюсь, ерундень и профанация заполонила форумы. Не буду распинаться, вещицы действительно классные и каждый рассказ хорош по- своему. Первый окунает во все тяготы армейской жизни, и в то же время априори понимаешь, что это только прелюдия событий. Зона непредсказуема, и поступки людей бывают такими же. Второй, похоже не влез в один пост ( но мысль понятна и пересказана очень вкусно. Месть холодное блюдо и подается без срока давности – одна беда, она иссушивает изнутри и не всегда приносит удовлетворение.
SerGo, спасибо за отзыв! Второй рассказ влез в пост полностью, просто специально оставлен "незакрытым". Чтобы, если что, тему рассказа можно было продолжить. Просто тут другая проблема - ввиду редких комментариев к рассказам они лепятся один в другой без разбивки. Хотя я всегда готов к критике . Понаписал тут...
Просто тут другая проблема - ввиду редких комментариев к рассказам они лепятся один в другой без разбивки. Хотя я всегда готов к критике.
Редкие комментарии, это потому, что ты редко появляешься, посмотри по дате когда был опубликован Крысолов? А если серьёзно, то, читателей как ты понял, осталось совсем мало, а уж написать отзыв, так это вообще мегаподвиг. Ещё хуже дела обстоят с добротными публикациями - их настолько мизер, что лишний раз и заглядывать сюда неохота, дабы не терять время и не загружать мозг всякой мутью.
ЗЫ: критиковать пока не буду, а то сбежишь опять годика на два х)
Ладно-ладно, только это скорее не критика, а заметки на полях по Звезде.
Цитата
Страна получила на два года еще двух героев-добровольцев…
Если это недалекое будущее, то откуда два года? Срочники уже давно два года ляму не тащат. Больше похоже на фантазийный вариант и симбиоз из личного опыта прохождения службы в СА. Хотя вот традиции подмечены верно, но в черпаки переводили чуток по-другому
Цитата
Тут, рассказывают, приходит он недавно к старшине, и просит оптику на свою СВДешку на помощнее заменить.
Я бы выразил это немного не так - Тут, рассказывают, приходит он недавно к старшине, и просит оптику для своей СВД на более мощную заменить или Тут, рассказывают, приходит он недавно к старшине, и просит, заменить оптику для своей СВД на более мощную.
Цитата
Хорошо бы еще как-нибудь так чтобы получилось, чтобы вместе в отпуск поехали.
Здесь можно так – Хорошо бы и тебе и мне подфартило одновременно, вместе бы в отпуск рванули или Хорошо бы (еще) как-нибудь так получилось, чтобы мы вместе в отпуск поехали.
Цитата
- Артем, ты знаешь чего, вы с корешом своим Серегой, если хотите, к ротному подойдите. Чтобы вас в один караул поставил.
Чуть можно перелопатить – Артём, знаешь чего, ты бы с ротным поговорил, что бы он вас вместе с твоим корешем Серегой в один караул поставил.
Цитата
Стая собак-мутантов, оставив по пути несколько трупов и скулящих подранков, уперлась в проволочное заграждение. Артем прекрасно понимал, что это ненадолго, и стая скоро найдет проход в колючке. И поэтому торопился отстрелить как можно больше тварей, надеясь что стая все же уйдет.
Не злоупотребляй часто словом «стая», возможно, так тоже пойдёт - Стая собак-мутантов, оставив по пути несколько трупов и скулящих подранков, уперлась в проволочное заграждение. Артем прекрасно понимал, что это ненадолго, и остервенелые псы скоро найдут проход в колючке. И поэтому торопился отстрелить как можно больше тварей, надеясь, что те дрогнут и уйдут.
Цитата
- Знаю я. Не первый день тут. Ты скажи, ты откуда тут вообще взялся?
Можно так - Знаю я. Не первый день тут. Лучше скажи, откуда ты вообще (тут) взялся/нарисовался?
Цитата
Артем сунулся было к двери, предположив, что это может добраться кто-то с соседнего поста, или из караулки, но Николай перехватил его, зажав ладонью ему рот, и зашипел, показывая знаками необходимость соблюдать тишину.
Иногда запинаюсь на прочтении и построении сложных предложений - Артем сунулся/бросился было к двери, предположив, что это кто-то с соседнего поста или из караулки прибежал, но Николай перехватил его, и зажал ладонью ему рот, показывая знаками необходимость соблюдать тишину.
Цитата
Выброс закончился. Судя по доносившимся звукам, химера ушла. И сталкер начал собираться.
Сомневаюсь про звуки, скорее звенящая тишина там доносилась, иначе бы они нос не высунули как минимум час
Без названия Часть 1. День первый. 19:30. Возвращение
"Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя. И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих. И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека." (Откр.9:1-5)
Электричка медленно двигалась к цели. Я был уже просто в бешенстве – дорога, которая обычно занимала не более часа, растянулась в четыре раза! Электропоезд подолгу стоял на каждом полустанке, на каждом семафоре. С чем это было связано – никто внятно объяснить не мог. Собираясь в спешке, я забыл мобильник дома, но не особенно переживал по этому поводу – мое семейство уехало к бабушке в гости, а я свои выходные мог проводить по своему усмотрению и заявиться домой хоть к утру.
В районе Малышкино электричка остановилась окончательно, в динамиках захрипел голос машиниста, но кроме того, что электричка дальше не пойдет, разобрать ничего не удалось. Открылись двери. До города оставалось километров семь – не так и много, но и этот путь займет часа полтора. Я чертыхнулся про себя и взглянул на часы – было полвосьмого вечера. Я возвращался с двухдневного похода, в рюкзаке тарахтели несъеденные консервы – пара банок каши а-ля «Завтра туриста», банка тушенки, к рюкзаку был приторочен спальник. Одет я был в потертую «Горку» - свой любимый походный костюм. К этому моменту я уже чувствовал себя крайне уставшим – пришлось пройти приличное расстояние до точки выхода, да и не просто пройти – зона повышенной аномальной активности не любила праздных гуляк.
Сентябрьский вечер встретил меня прохладой, необычной для конца сентября. Уже темнело, и я понял, что засветло до Темграда не доберусь. Небо было ясное, на нем загорались первые звезды, а вскоре должна была появиться и полная луна. Ну не сидеть же на перроне до утра, поэтому поудобнее закинув рюкзак на спину, я вышел из теплого вагона. День был довольно жарким, а вот вечер – прохладным. Даже сквозь куртку меня пробирало дуновением вечернего ветра. Но кроме этого, меня вдруг стал бить озноб от предчувствия беды.
Железнодорожные пути были заставлены товарняками. Электричка опустила «рога», и застыла с раскрытыми дверьми. К моему удивлению, станция была заполнена людьми – военные, полиция, толпы людей, колонной двигающихся преимущественно в сторону, откуда я только что приехал.
Судя по всему на этой станции стояло оцепление – но во всеобщей суматохе, я прошел мимо всех – вероятно меня принимали за армейца, тем более, что в сторону города больше никто не пытался идти. Вся станция была забита людьми, были они в жутком состоянии – уставшие, многие плакали. Полицейские и военные пытались организовать эту толпу, выкрикивая какие-то приказы сорванными, сиплыми голосами. Я увидел, как подошел автобус, и за места в нем началась настоящая битва – немногочисленных полицейских толпа смела и кинулась штурмовать двери. Наконец порядок с трудом восстановился и автобус, под завязку набитый людьми, натужно гудя двигателем, отъехал от станции. Следом за ним подошли две крытые армейские машины, куда также кинулись набиваться люди. Я попытался поспрашивать о том, что происходит – но меня либо не замечали, либо шарахались в сторону. Поняв, что ответов на вопросы я здесь не получу, по железнодорожным путям я двинулся навстречу жиденькому потоку людей, входящих на станцию. Для собственного спокойствия вытащил из рюкзака нож, подаренный когда-то Дедом Ваней, известным сталкером, и повесил его на пояс. Его тяжесть, да холодная рифленая ручка вселяла некоторую уверенность, хотя на душе было очень неспокойно. Вдали, ближе к городу сияло какое-то зарево. Уже окончательно стемнело, когда я прошел совершенно пустую станцию Маломалышкинскую, до города оставалось от силы 2-3 километра. Поток людей, идущий навстречу, практически иссяк, мне попадались лишь одиноко бредущие люди. Никто из них не сделал попыток со мной заговорить. Наоборот, от меня отшатывались и обходили стороной.
Последний километр я шел в полном одиночестве. Справа от меня темнела река, шумели камыши и там, в камышах происходила какая-то возня. От реки доносилось приглушенное ворчание, хлюпанье, всплески воды. Я достал нож из крепления и, зажав его в руке, продолжил свой путь. Поднялась луна. Была она кроваво красная – она тонула в клубах дыма, поднимавшихся от полей.
Зарево полыхало не в самом городе, а гораздо правее, в полях, за мостом. Горела жухлая растительность, затягивая черным дымом окрестности. Миновал мертвое здание кирпичного завода, мрачно взирающего на меня жутковатыми темными провалами окон, отчетливо выделявшимися на фоне засыпанных белой, силикатной пылью стен. Сразу за ним тянулась порванная в нескольких местах колючая проволока – войсковая часть также была погружена в полнейшую тьму и тишину. Подойдя к будке охранника, я остановился. Оттуда доносилось неприятное хлюпанье, как будто кто-то тянул через соломинку густую массу. Наклонившись, нащупал не очень большой камень и запустил в похожее на бойницу, окошко. Хлюпанье на секунду стихло, но затем вновь возобновилось. Пожав плечами, я пошел по рельсам дальше. Около остановочной площадки, от которой мне надо было идти вверх, в город, я увидел несколько человеческих фигур. Были они какие-то несуразные, приземистые, стояли не двигаясь, безвольно опустив руки, чуть покачиваясь. Подойдя ближе, я остановился. Лунный свет позволял разглядеть гораздо больше, чем мне бы хотелось. На ближайшем ко мне существе не было одежды, все тело представляло собой кожаный, складчатый мешок, в котором что-то переливалось, постоянно слышалось урчание. Меня поразили длинные пальцы, заканчивающиеся некоторым подобием когтей, короткая шея, лысая, небольшая голова. Горло тут же пересохло. Это не был человек – да, у него было две длинные руки и две короткие, согнутые в коленях ноги, неправильной формы голова – указывали на то, что с человеком данное существо имело лишь отдаленное сходство. От него разило резкой, неприятной вонью, голая шкура лоснилась от обильной слизистой смазки. Я стоял, и рассматривал омерзительную тварь. Как в страшном сне, существо довольно медленно обернулось, а я так и стоял, и продолжая смотреть на это существо. Лицо – если его можно его назвать лицом, было подернуто мутной слизистой пленкой, через которую различался круглый рот, с высовывающимся из него хоботом. Больше я рассмотреть ничего не смог, потому как существо издало писк, и двинулось ко мне, выставив лапы. Перемещалось оно довольно не торопливо, но и не медлительно.
При желании, я мог бы легко от него убежать, но меня что-то парализовало, казалось, что существо хозяйничает в моем разуме, я чувствовал удовлетворение, исходящее от твари и голод, чувствовал как оно желает меня – как голодный хищник желает свою жертву. Отпустило меня только тогда, когда его лапы схватили меня за плечи, а голова оказалась в опасной близости от меня. Совершенно неосознанно, я выбросил снизу вверх руку с ножом, повернутым лезвием вверх. Остро заточенный клинок рассек тварь от паха до груди, скользнул по некому подобию грудной клетки и пошел выше – миновав шею и морду твари, напополам перерезая хобот, тянущийся к моей шее. На руку вылилась горячая жижа, и тут же меня с ног до головы обдало фонтаном вонючей, горячей жижи. Кроме этого тварь хлестанула меня целым букетом чувств, в которых преобладала боль и жуткая, неземная ненависть, от которой меня согнуло и я упал на колени. Инстинктивно я прикрыл глаза, которые впрочем, тут же заслезились и невыносимо заболели, как будто меня обработали из перцового баллона. Я почувствовал, что хватка твари ослабла и она с глухим стуком, свалилась на щебень.
Меня мутило, лицо, кисть руки жгло огнем, дыхание перехватывало от испарений. Я сделал несколько шагов в сторону, кое-как дотянулся до фляги и попытался промыть глаза. Правый глаз упорно не хотел открываться, левый с трудом приоткрылся. Сквозь слезную пелену я увидел, что метрах в двадцати медленно бредут в моем направлении еще парочка существ. От них веяло ненавистью, мне даже показалось, что в голове раздаются голоса. Понимая, что в таком состоянии я далеко не уйду, задыхаясь, с трудом сдерживая рвотный спазм, я скатился по скату железнодорожной насыпи, и кинулся к реке. Я плюхнулся в воду на колени, тут же погружаясь в ил, опустил голову в воду, смывая с себя вонючую жижу. Глаза резало невыносимо, но после прохладной воды стало легче, хотя жжение на лице и руке продолжало нарастать. Выбравшись на берег, пустился от города в сторону, откуда я пришел. Твари прекратили преследование, и когда я осторожно поднялся на насыпь, то увидел, как они медленно бродили по рельсам.
Я понял, что из города надо уходить. Я уже даже медленно побрел по шпалам в сторону Маломалышкинской. Вдруг внутри меня обдало струей ненависти и голода, в ужасе щуря, режущие глаза я увидел на берегу, в камышах еще одну тварь. Она зашипело, а в голове родился беззвучный голос.
«Ты смерть рханни. Тебе смерть. Смерть.» Тут же я кинулся бежать. Когда тварь скрылась из глаз, я остановился на рельсах, переводя дух. Однако понял, что дела мои плохи. Наперерез мне, на метрах в пятидесяти с берега на насыпь выползали еще твари. Рханни окружали меня, отсекая от пути спасения. А в голове тем временем угрюмо копошилась фраза: «Зову. Иди назад. Зовем. Иди назад». Поняв, что пробиться к людям не удастся, я кинулся к мертвому цеху кирпичного завода.
У здания я замер. Твари медленно, скользя по насыпи, втягивались за мной на территорию завода. Ну что ж, мозги у них, по крайней мере, работают не очень. Я быстро нырнул внутрь цеха, через оконный проем убедился, что все твари следуют по моим следам, сделал круг и выскочил с другой стороны. Под прикрытием здания я что было сил, побежал к железной дороге. Задыхаясь, я подвернул ногу и больно ударился коленом о камень, но тут же вскочил и, прихрамывая, нырнул под мост. Прошлепав по ручью, я вновь забрался на насыпь и осторожно осмотрелся. Рельсы и в одну и в другую сторону были пусты. Собравшись с духом, я быстрым шагом миновал открытое пространство и теперь шел вдоль старых складов. Здесь я чувствовал себя в большей безопасности - на фоне темных зданий я не был так заметен как на насыпи.
Рханни… Они называют себя рханни. Кто же вы такие? Даже в Зоне не было таких тварей, но все равно, мне казалось, что они как-то неуловимо связаны с ней.
Вот остановка, вот труп убитого мной существа. Слизь впиталась в землю, а монстр весь как-то уменьшился в размерах, на земле лежал небольшой скелет обтянутый высыхающей кожей. Ни времени, ни желания разглядывать тварь у меня не было, и потому я быстро двинулся по каменной лестнице наверх. Поднявшись, я остановился в тени деревьев, мне требовалось перевести дух – на мое счастье ни одной твари поблизости не было. До дома, по прямой оставалось метров двести. Осторожно пошел к небольшой, убогой больнице. Проход к ней преграждала кирпичная стена, с прорубленной калиткой. Саму калитку сняли давным-давно, и через эту дырку в кирпичной стене осмотрел улицу. В нескольких шагах от меня наклонившись над останками человека, сидела тварь и хоботом, отвратительно хлюпая, втягивала в себя плоть покойника. Очень тихо я приблизился к твари и сверху вниз, наотмашь ударил ножом, рассекая ее от короткой шеи до зада. И тут же отпрянул в сторону – фонтан слизи теперь уже смешанный с кроваво-красным месивом плеснул в сторону, попав только на одежду.
Пол улицам бродили немногочисленные рханни, но я миновал открытые участки улицы незамеченным. Из домов доносились урчания и хлюпанье тварей, насыщавшихся кровавым пиршеством.
Вот и дом, возле него было тихо. Я перелез через забор, обошел вокруг – ничего не было разбито, во дворе тоже было тихо. Отпер дверь и так же осторожно обошел дом. На меня накатилась такая волна усталости, что хоть прям на пол ложись. Достав фонарик, я быстро разделся, и подошел к зеркалу, осмотреть себя. Глянув в зеркало – ахнул. Лицо пошло красными пятнами на которых кожа начала шелушиться и слазить, как после солнечного ожога, глазные яблоки залило кровью, резь не проходила, а кроме этого, в глазах образовалась гной, склеивающая веки. Я залез в душ и долго плескался в горячей воде, несмотря на боль обожженной кожи. Я смыл с себя всю слизь, хорошенько промыл глаза. Тут же, в ванной замочил свою «Горку», понимая, что она мне понадобится. Пока «Горка» мокла, я обработал ожоги пантенолом, а глаза закапал альбуцидом.
спасибо, чувак!
.
