Бывают дни, когда ты погружаешься в свои мечты и фантазии так глубоко, что случайно сам начинаешь в них верить. Кажется, будто наилучшие ожидания осуществились, все задуманное идет своей логической цепочкой и ничего не предвещает беды. Сердце наполняется неизведанной чистоты и прохлады воздухом, будто кожаный мешок волынки, и достигнув апогея, взрывается радостными звуками эйфории. Душа радуется. Тело Радуется. Мозг спит...
Да, именно этот коварный орган, которого никак не провести, сейчас дремлет. Но он знает, что все это лишь заблуждение... мираж... матрица. Ему одному по силам развеять столь убедительную иллюзию и бросить нас в бездну жестокой реальности.
И вот, наступает то время, когда мозг просыпается, и нас обливает холодным потом.
Неужели это все мне снилось?
Но я ведь жил там, прикасался к вещам, взаимодействовал с миром... а сейчас оказалось, что все это самообман.
Теперь мозг пирует. Он вернулся к обычной деятельности. А вот сердце, не может найти покоя.
Вот такое ощущение охватило и наши с Вадиком сердца. Казалось, что мы уже стали своими людьми в этом проклятом клане. Мы на деле доказали, что достойны носить форму фанатиков и знаменитое клеймо Монолита.
А где теперь это все?
Один шаг в сторону от намеченного курса и ты уже неверный. Мы оступились только потому, что проявили такие присущие и обычные всему человеческому чувства. Чувства стоимости человеческой жизни.
Нас молча посадили в кузов грузовика. Оружие и всю амуницию отобрали. Места наши также были изменены. Теперь нас посадили ближе к кабине водителя, чтобы мы случайно не надумали выскочить из грузовика по дороге к базе. Хотя, конечно, такая мысль могла прийти только в голову того, кто окончательно потерял рассудок, поскольку никто бы за нами не бросился вдогонку кроме автоматной пули. А с этой, соревноваться в ловкости, у нас никакого желания не было.
Еще одним неприятным моментом, который добавлял серых красок в общую картину грусти и разочарования, было тело Калмыка, которого монолитовцы на удивление забрали из поля боя и бросили нам возле ног. Будто анонсируя то, что должно произойти вскоре с нами. Но я прекрасно помнил слова Крука, о наказание для неверных и знал, что пулей в лоб все не закончится. Хотя сейчас я желал для себя именно этого.
Поневоле, закрадывались в голову мысли, на манер, может бы это выскочить из грузовика и поймать свою законную пулю в затылок, чем сидеть и ждать неизвестного. Но потом я взглянул на Вадика, который взглядом сверлил бездыханное тело Калмыка и суицидальные мысли покинули мою голову.
Этого парня я знаю сравнительно недавно, но уже успел породниться с ним будто с кровным братом. И если мне придется встретить смерть в Зоне, то я хочу встретить ее бок о бок с этим сталкером.
Вскоре, моя исповедь самому себе добежала конца, а вместе и с тем закончилась дорога к базе. Удивительно, она оказалась такой короткой. А ведь когда мы ехали на задание, все казалось совсем иначе...
Грузовик остановился, я услышал, как хлопнули дверца кабины водителя, а тогда, решительный ход в нашем направлении. Со временем, брезентовая ширма кузова распахнулась и, вместе с дневным светом, в середину влился образ худого телосложением, но довольно высокого человека в форме монолитовца. Хотя я бы сильно удивился если бы форма оказалась другой, например Долга или Свободы...
Он приказал новобранцам, которые сидели возле выхода, вытянуть тело Калмыка. Остальные же сидели смирно, ожидая приказа к действиям.
Калмыка схватили за ноги и потянули по дощатому покрытию кузова, оставляя за ним свежий кровяной след, который стал похож на стрелку, что указывала на выход... Этот указатель не предвещал нам ничего хорошего, но другой дороги не было.
Нас встречали только исполненные ненависти и жаждущие мести глаза монолитовцев. Будто нас здесь раньше на этой базе и не было. Будто мы не ели в одной столовой, не слушали вместе истории Громова...
Мы враги, с которыми нужно вести себя как с врагами.
Вскоре, нас лишили публичного всеобозрения и закрыли в подвальном помещении, что было похоже на карцер. Вот только тюремный карцер отличался хотя бы какими-то удобствами, на манер параши. А здесь, даже этого не было. Не думаю, что на этой базе планировалось долго удерживать узников, поэтому и в оснащении камер для удержания не было потребности.
Мы с Клеем, уселись на холодный бетонный пол и погрузились в раздумья.
Хотя в камере было темно, и я не видел своего напарника, но чудесно ощущал, как его грызет совесть, за то, что произошло.
- Сигарету? – глухо ляпнул я в сторону Клея.
- Что? – не сориентировался Клей в предмете предложения – А у тебя есть, я бы не отказался.
- Нет – спокойно ответил я, - Цени жизни, она короткая.
После моих слов в карцере настала еще большая тишина, чем была до этого. Мои слова поразили как Клея так и меня самого. Я не хотел этого говорить. То есть, может и хотел, но не думал, что это прозвучит в такой форме.
Кровь ударила мне в лицо и я почувствовал как горят мои уши, то ли от стыда, то ли от злости на самого себя.
- Я не то имел в виду...
- Да нет, ты прав, - оборвал меня Клей, - Я в то время думал не о наших жизнях , а о жизни того одного Долговца, что наверно даже не уважил бы меня рюмкой в Баре.
- Ну я бы за такое убил, - сказав это я ради шутки толкнул напарника, стараясь попасть ему в плечо, хотя рука скользнула по нему и провалилась во тьму.
- Намек понял, - уже более оптимистичным голосом сообщил напарник. – Слушай, Шмель, а чего тебя так прозвали?
В данный момент нам нужно было всячески отвлечь себя от намеченного на сегодня сценария непредвиденной кончины, поэтому такой разговор мне как никогда пришелся по душе.
- Не знаю как в Зоне, но это прозвище у меня еще из армии осталось, - размеренно, не спеша начал я. – Ты музыку слушать любишь?
- Ну наверное любил. Сейчас у меня в голове как раз играет один мотивчик, но он не добавляет мне оптимизма в нашей с тобой ситуации.
- А я оказывается снайпером хорошим был, - продолжил я не считаясь с музыкальными вкусами Клея, - І очень любил произведение Римского-Корсакова „полет Шмеля”. Помню, ребята из нашего подраздела, часто смеялись надомной, когда я напевал себе классический мотив этого произведения и размахивал руками будто дирижер. Хотя, для моих сослуживцев, это скорее было похоже на истерическое обмахивание руками от того же мысленного шмеля. Часто, они шутили, что это у меня такая сумбурная манера прицеливания и поиска цели. А вот новичкам мое прозвище объясняли совсем по-другому. Чтобы не посрамить своего, для новобранцев была придумана отдельная легенда. Будто я могу попасть в Шмеля на лету. Не знаю, на сколько она производила впечатление на зеленых новобранцев, но прозвище Шмель привязалось ко мне намертво.
Как я узнал из своего ПДА, Шмелем я остался и в Зоне. Хотя Зона, как правило, дает свое прозвище, чтобы всячески разделить тебя с тем человеком, который жил по ту сторону периметра. Возможно, мое имя припало местным к сердцу и они решили оставить все как есть.
- Интересная история – восторженно ответил Клей. – Жаль это слышать так поздно...
Я ничего не ответил на реплику Клея. Сам чудесно понимал, что перед смертью не надышишься.
- Ну а ты, почему „клей”? – спросил я у Вадика,– Приставучий был, или просто „баловался”?
- Чем баловался? – переспросил напарник.
- Ну как чем, „клеем”.
В камере на несколько секунд снова воцарилась тишина, которую внезапно и бесцеремонно было нарушено взрывом смеха со стороны Вадика.
На такое проявление восторга, сразу последовала реакция по ту сторону двери карцера. Маленькое окошечко на тяжелой и скрипучей металлической двери отворилось и острый луч света, от неоновой лампы, больно полоснул по глазам.
- Чего ржете? – прозвучал гневный голос охранника через небольшое окошко в двери, - Потерпите еще немножко, скоро будете смеяться от истерики...
После этой гневной реплики, заслонка на двери гневно громыхнула и мы снова потонули во тьме.
- Ну, с тобой хотя бы весело умирать – решил я первым нарушить непродолжительную молчанку напарника.
- Так все-таки, откуда у тебя это прозвище – продолжал я расспрашивать Клея.
- Наверно все «клеилось» – коротко объяснил Вадик, - А если честно, то я могу только догадываться, поскольку жизнь в Зоне не помню, как и ты. Но припоминаю точно, что основным моим промыслом на Большой Земле, было хакерство. Не в больших масштабах, но на жизнь хватало. К чему здесь мое прозвище, не знаю, но точно знаю одно, что ни с характером, ни с токсикоманией оно не связано. Но зато это первое что я вспомнил, проснувшись в казарме на базе.
После таких непродолжительных, но душевных разговоров мне стало как-то легче на душе. Я уже не чувствовал себя смертником. Мне было здесь хорошо, в этой непроглядной тьме и сырости карцера. И даже тот злой дядя, который накричал на нас в маленькое окошечко двери, сейчас вызывал у меня только положительные эмоции.
- Эх, хорошо сидим – подернул я довольным голосочком. – Ну что, начинай рассказывать рыболовные и охотничьи истории.
Блеск зубов напарника свидетельствовал о том, что ему сидится также хорошо и он полностью разделяет мое расположение духа. Удивительно, возможно, это уже началась та истерика о которой говорил охранник... Да и пес с ним!
- Ну, тогда слушай... – деловито начал Вадик – Старик Трофим, рассказал мне эту историю, когда я прятался в подвале от патруля, по ту сторону Периметра. Я тогда еще был вчерашним студентом, который решил попробовать романтики жизни по ту сторону колючей проволоки. Начитался книжек, нашел проводника, того же деда Трофима, который жил в заброшенном селе в нескольких километрах от охраняемой зоны Периметра. Получил все установки и благословение, да и отправился к лазу, о котором мне рассказывал старик. Как оказалось, тот лаз за ночь к моему приходу прикопали, да еще и поставили пост охраны. Я засветился и вынужден был на протяжении определенного времени прятаться у Трофима, пока поднятые по тревоге охранники не успокоились. Собственно, тогда он и рассказал мне эту невероятную историю...
- Давай не томи, Станиславский! – вырвалось у меня от нетерпения, - Что за история такая невероятная?!
- Не перебивай, - огрызнулся Вадик. Хотел было прибавить, что время у нас есть, но потом сам понял нецелесообразность такой реплики. – Так вот, о чем чаще всего в Зоне говорят сталкеры? - заставил меня призадуматься напарник.
- Как о чем? О монстрах, аномалиях, артефактах...
- Да и только...? – перебил меня Клей.
- Ну собственно и про самых сталкеров, о легендах Зоны.
- Правильно – подытожил напарник. – Но все это не то. Эти истории о бессмертных сталкерах, чуде артефактах и пуленепробиваемых монстров уже надоели. А в Зоне совершается еще многое интересного, о чем не так часто говорят. А оно есть и с этим сталкивались много сталкеров...
- О чем ты говоришь? – подогретый интригой, начал я выпытывать у Вадика.
- Ты о доме-призраке слышал? – не дождавшись моего ответа, напарник продолжил. – Вот это я тебе скажу феномен, так феномен. А пошла эта история от сталкера Грызлого.
Как-то после очередной ходки за артефактами на Агропром, он возвращался в лагерь. Но с целью безопасности и экономии времени решил идти по окраине Болота, а не через Свалку. Конечно, называть болото безопасным, пусть даже его окраину, это просто смешно. Но попасть в руки бандитов, тогда уж лучше считать зубы какой-то болотной твари, чем терпеть издевательство тех уродов. Поэтому, мотивируясь этими аргументами, Грызлий отправился на Болото, но не рассчитал время, и вдобавок начался сильный дождь. Земля под ногами превратилась в месиво из грязи и длинной травы, которая постоянно запутывали ноги и выбивала из темпа. Набитый хабаром рюкзак, только прибавлял усталости и так вымотанным непроходимой дорогой ногам. Наконец, через час такого хода, наш герой, упал изнеможенный в грязь. Дождь только наращивал свою силу, и сталкер вынужден был подниматься, поскольку рисковал просто захлестнуться водой, которую уже не успевала поглощать мокрая земля. Ко всем неблагоприятным факторам, еще прибавился холод, который начал пронимать изнеможенное тело сталкера.
Казалось, что Зона направила весь свой гнев на бедолагу, который решил сократить путь и обойти опасность, что ждала его на Свалке. И вот, лежа полусознательным в гнилой грязи, перед его глазами промелькнул огонек, который, будто светлячок, проскакивал между густым камышом. Глубоко в души поселилась надежда, что это сталкеры обустроили привал и разожгли костер.
Поднявшись на ноги, Грызлий собравшись с силами последовал на огонек. Шел он очень медленно, скорее сказать волочился, а не шел, но огонек становился все ближе и ближе. Казалось, что они шли друг другу на встречу и это прибавляло сил и оптимизма утомленному одиночке.
Со временем, бывший огонек превратился на светлый квадрат с крестовиной перегородкой в середине. А подойдя еще ближе, Грызлий, на свое удивление, увидел избушку. Старую глиняную избушку, такие еще когда-то называли мазанками, с камышовой кровлей.
Об опасности сталкер даже не хотел думать. Хотя вдоволь наслушался от бродяг об имитаторах, которые живут на болоте, и могут выдавать желательное за действительное, чтобы заманить жертву.
Грызлий, подошел к двери и попробовал их открыть, но они оказались запертыми. Тогда он уперся всем телом, надеясь, что не весьма крепкие на вид двери не выдержат ее напора, но поскользнулся на мокром пороге и упал, ударившись головой об те же злосчастные двери. В полусознательном состоянии, он чувствовал как его тело погрузилось в яркий свет и кто-то бережно потянул его вглубь дома.
То что творилось внутри избушки он помнил очень не выразительно, но некоторые детали все же запечатлелись в его памяти. Грызлий лежал на каком-то повышении, ему было тепло и комфортно. А по нарядной, наполненной музейными этнографическими экспонатами хате, бегал невысокого роста сгорбленный дедушка. Он был похож на лешего из сказок, и постоянно повторял про себя одни и те же слова «Эх, молодо, да зелено...».
Проснулся Грызлий на сырой земле посреди болота. На дворе уже серело утро, солнце еще не хотело смотреть на жуткие пейзажи Зоны, и старалось как можна дольше задержаться за горизонтом... Но все же, вопреки своей воле, должно было показать на горизонте свой желтоватый бок.
Сталкер встал на ноги, осмотрелся, но не увидел мистической избушки. Одежда на нем была сухой, значит, он не мог здесь пролежать всю ночь, а в кармане нашел кусок хлеба, бережно завернутый в белый платок. Поняв, что все это было с ним на самом деле, сталкер позавтракал гостинцем дедушки и отправился на базу к своим.
В его историю никто не хотел верить, ссылаясь на то, что у него была горячка и он бредил. Но вскоре история с мистической избушкой повторилась. На этот раз хатка объявилась на Янтаре, сталкеру Лихому. Спасавшись от зомби, он спрятался в лесу, что находился в нескольких километрах на север от бункера Сахарова. Но не успел выйти из него до тьмы. Вот здесь он и увидел таинственную избушку.
Хозяин был очень гостеприимным, но и молчаливым. Поэтому своего имени не назвал, да и вообще был немногословным, только повторял одну и ту же фразу, будто поломанный магнитофон. На утро, сталкер покинул гостеприимную избушку и его хозяина, конечно же не без гостинца. В заготовленном мешочке, было вдоволь пищи, чтобы добраться к ближайшей базе нейтралов.
Эта загадочная избушка уже не одному сталкеру в Зоне жизнь спасла.
- Интересно. – подытожил я рассказ напарника. – Но что такого непривычного в этой истории? Избушка как избушка. В Зоне фантомы часто случаются.
- Верно – стоял на своем Клей, - Но ты припомни, сколько из них становились на помощь сталкеру? Почти все, что населяет Зону, имеет целью только одно, уничтожить непрошеного гостя. Зона-матушка, старательно оберегает себя от посягательств чужеземцев. И только те, кто может приспособиться к этим условиям, воистину могут называть себя сталкерами.
Мы еще долго с напарником спорили и полемизировали относительно причуд Зоны, но нашей горячей беседе, что велась в закромах подземелья базы монолита, настал конец. И этот конец пришел в сопровождение до боли знакомого скрипения ржавых занавесов двери нашей темницы.
В карцер зашли двое здоровенных монолитовцев, которые остановились в свете, что лился из коридора. На холодный бетонный пол упали тени двух великанов, которые достигали невероятных размеров в плечах и суживались к смешным тонким ножкам, на которых стояли гордые представители HOMO FANATIKUS.
В коридоре послышался медленный, но уверенный шаг, который отдавал отголоскам у нас в карцере. Вскоре, между двумя монолитовцами появилась третья фигура. Тень незнакомца провалилась к нам в карцер. Она слилась с тенями двух других монолитовцев, создав подобие до сих пор неизвестного монстра...
- Неверные! – послышался голос Крука, - Настало время расплаты. Вас ждет самое тяжелое и ужасное испытание в вашей жизни. Единственное, что должно вас тешить, так это то, что ни один из вас не доживет к финалу сегодняшнего действа экзекуции.
Мы с Клеем затаили дыхание в одном из сырых и холодных углов карцера, что еще до сих пор окутывала тьма. Казалось, что этот уголок сейчас стал самим безопасным местом на всей земле и именно здесь нас не достигнут безобразные тени Крука и его фанатиков. Но вместе с тем, охватывало чувство беспомощности. Будто загнанные звери, мы уперлись в холодную стену и понимали, что выход только один... Через те злосчастные двери, которые впустили сюда наших палачей.
- Забирайте их! – скомандовал своим подчиненным Крук.
Двое амбалов направились к нам. Я почувствовал как крепкая рука схватила меня за шею при этом сильно сжав её и перекрыв мне доступ к воздуху. Потом, мне на голову набросили мешок, а дальше последовал тяжелый, будто обухом, удар. Мое тело обмякло и я повалился на холодный пол. Еще несколько секунд я ощущал холод, сырость и сопротивления своего напарника, а тогда потерял сознание. ***
Пришел к сознанию от звонкого плескания воды об бетонный пол. Собравшись с силами я отполз к ближайшей стене и осмотрел место где сейчас находился. Это был длинный коридор, оба конца которого тонули в непроглядной тьме. На стенах, через неодинаковый интервал виднелись источники освещения этого бетонного потустороннего мира. Желтоватый свет ламп, который слегка рассеивал тьму в доверенной ему Зоне, потрескивания проводки, которая таким образом старалась заявить о своем недовольстве высокой влажностью, а также монотонное капание воды из ржавых труб и потолка, все это сводило с ума и заставляло паниковать без известной причины или угрозы жизни.
Вдруг, над моей головой что-то зашипело, затрещало, а тогда я услышал голос. Реакцией на такой звуковой раздражитель, была немедленная передислокация под противоположную стену, притом она осуществлялась инстинктивно, практически без задействования сигналов мозга. Мозг включился только тогда, когда я начал анализировать увиденное...
Там был телевизор.
Из обтрепанной коробки ко мне говорило изображения полковника Крука. Время от времени, по экрану телевизора пробегали помехи, которые искажали и так не милый глазу образ командира спец группы „Буран”.
- Поздравляю Шмель! – иронически сказал ко мне Крук. – Ведь так тебя зовут. Им ты и умрешь! Ты отказался принять новую жизнь, которую тебе дарил Монолит. У тебя была возможность стать кем-то в этой безжалостной дыре, что осквернила Землю и носит название – Зона. А теперь взгляни на себя... Ты никто! Тебя не приняло новое общество и уже похоронило старое. Все на что ты заслуживаешь, так это исчезнуть бесследно из лица земли. И такой шанс мы тебе сегодня предоставим...
Легкой трусцою, пробежали мурашки у меня по спине. Я вглядывался в мерцающий свет монитора, будто ожидая дальнейших указаний к действиям.
- Узнаешь местность, где ты сейчас находишься? – Крук сделал небольшую паузу, будто давая мне время на раздумья. – Конечно, что не узнаешь. Это место, куда суется вонючая шкура каждого из вас, проклятые стакеры. Каждый из вас мечтает дойти сюда, считая, что его самые заветные мечты осуществятся. Но, как оказалось, здесь воплощаются только все ужасы, которые преследовали вас на протяжении вашей никчемной жизни. Вы падальщики, и заслуживаете на вонючие остатки которые бросает вам Зона под ноги. Вам никогда не познать истинных сокровищ Зоны...
Я слушал этот ужасный монолог полковника и меня охватывала паника. Хотелось сорваться на ноги и бежать.... но куда?
- Имею честь рассказать тебе, о сегодняшней программе праздничной экзекуции. Ты и твой напарник, который находится в аналогичной ситуации, встретитесь со стражами Монолита. Это три творения Зоны, которых Монолит поставил на подступах к своей опочивальни. Поэтому много тебе не буду рассказывать, чтобы не портить впечатления от первой и наверное последней встречи в твоей жизни. Время пошло Шмель, встретимся в аду.
Экран потух, а вместе с ним и свет в моих глазах...
За миг в коридоре истерически замелькали тусклые лампочки и восстановилась обычная до этого атмосфера. Вот только капания воды и потрескивания проводки уже не было слышно. Только полутемный коридор.
Создавалось впечатления клинической смерти, вот только свет в конце коридора никак не появлялся. Еще шаг и я ощутил чье-то присутствие позади... Мозг панически просил осмотреться, но тело достойно опиралось ему. Почему-то в голове закралось странное убеждение, что якобы если сейчас не осмотреться, то проживешь дольше... но вместе с тем я осознавал, что все это бессмыслица. Смерть не будет ждать очной ставки со мной, чтобы положить конец моим страданием.
И я осмотрелся...
Сделал это неуверенно, с выражением обреченности на лице, но не встретился с пустым взглядом костяного призрака... Легкие наполнились прохладным воздухом, в голове развеялся страх, мышцы отпустила судорога испуга...Я глубоко выдохнул...
Как вдруг, пространство перед глазами взорвался ужасным и безобразным существом, которое направило свой взгляд на меня и дохнуло смертью в мое лицо... Нас отделяло расстояние в несколько сантиметров, и за короткое время, которое мне выделил призрак, я смог разглядеть безобразные черты монстра. Серая, покрытая пятнами кожа, блестела в лучах слабого освещения. Маленькие, преисполненные злобы и ненависти глаза прятались глубоко в глазных ямках, а вместо пасти к груди свисали безобразные щупальца, которые постоянно шевелились, будто монстр набрал полную пасть змей.
Это был кровосос. Яркий представитель фауны матушки-зоны.
Время осмотра закончилось и монстр взорвался агрессией, нанесши первый удар, который пришелся мне в грудь. Я пролетел в воздухе несколько метров и приземлился на ящики, которые лежали вдоль стены. Поняв, что монстр намерен со мной поиграть, перед тем как полностью меня обездвижить, и сразу не будет убивать, поскольку частых гостей у него не так много, я решил пренебречь гостеприимством кровососа.
Схватившись на ноги, я во весь дух бросился бежать вдоль коридора, не осматриваясь назад. За спиной прозвучало удовлетворенное рычание монстра, который вскоре бросился мне вдогонку, предчувствуя азарт от погони за жертвой-беглецом.
Я понимал, что долго по прямой убегать не смогу от прыткого кровососа, и ждал благоприятного момента, чтобы изменить траекторию бегства. И на мое счастье, я натолкнулся на глубокую нишу в стене, вдоль которой я бежал.
Мои действия были мгновенными. Не смотря на то, что там было темно, я бросился в нишу, хотя рисковал попасть в тупик. Но препятствий перед собою я не встретил. Случилось то, что я не смог предусмотреть...
В полнейшей тьме из-под моих ног пропала опора, и я всем телом полетел в пропасть. В падении я натолкнулся на лестницу, об которую прилично ударился, но этим болевые ощущения не закончились. Апофеозом, далеко не грациозного падения, стало жесткое столкновенье с бетонным полом помещения в которое я провалился.
Боль была невероятная, но подняться я смог. Через вентиляционную решетку в стене пробивался свет, так что вскоре, когда глаза адаптировались, я смог осмотреть то место куда провалился. К величайшему сожалению, это была глухая комната, и выход из нее был только один, собственно тот, который послужил мне входом сюда. Я осторожно двинулся в направления металлической лестницы, которая вела вверх, как вдруг зацепился за какое-то препятствие ногой, и по бетонному полу скользнуло что-то металлическое. Этот звук поддержал рев кровососа наверху.
Я наклонился к земле и начал руками ощупывать пол на предмет того, что так по предательски выдало меня. На мое счастье и разочарования натолкнулся я аж на две вещи. Первой было околелое тело, которое лежало здесь наверное неделю. Я с отвращением обошел его и наступил на предмет, который добавил мне оптимизма в этой сложной ситуации. Это был автомат.
При плохом освещении я не смог разглядеть какой именно автомат оказался в моих руках, но то, что это было не отечественное оружие, удалось определить мгновенно. На верху снова послышался недовольный рев кровососа, который искал неприветливого гостя, что так внезапно исчез.
Я быстро отсоединил магазин от автомата и на мое счастье увидел свинцовый блеск пули патрона. Этот блеск вызвал сумасшедшую улыбку на моем лице. Я на радости вставил магазин в автомат и передернул затвор. Монстр был уже совсем близко...
Долго не думая, я побежал к лестнице и спрятался в узкий проем, что образовался между ней и стеной. Перед собой выставил дуло автомата в ожидании кровососа, который будет спускаться ко мне. Я уже представил себе как нашпигую его свинцом. Вот только картина того, как кровосос будет спускаться по лестнице, что-то никак не вырисовывалась в моей голове. Пока до меня не дошло, что кровососы не умеют лазить по лестницам, ну по крайней мере никто их за этим делом не заставал. И как только эта мысль блеснула в моем уме, двухметровое тело кровососа оказалось по ту сторону лестницы. Хищные щупальца раскинулись в разные стороны, имитируя атаку осьминога, а когтистые лапы схватили меня за плечи...
Я в панике нажал спусковой крючок и помещение захлестнулось отголоском автоматной очереди и агонии злого зверя. Пули прошли насквозь через голову кровососа, буквально просверлив в ней огромную дыру размером с мой кулак. Смертельные объятие монстра ослабли и он повалился назад.
В мертвой тишине, которая окутала пространство вокруг, я услышал последнее дыхание одного из стражей Монолита...
Я пробовал прийти в себя после быстротечной стычки с кровососом. Сердце колотило в груди, будто отбойный молоток, подкармливая кровью мозг, что сейчас должен был расставить все по полочкам и дать указание относительно дальнейших действий. Командой номер один было закинуть разряженный автомат за плечо и выбраться из этого холодного гроба.
Я начал подниматься вверх по лестнице, когда услышал крик своего напарника. Он был где-то рядом. Не теряя времени, я побежал на помощь...
|
